Is there a fundamental difference between science, the science does not and if so, what is it? Do you have a special epistemological status of science? Does it have a single and unalterable method of justifying its theories and conclusions, and if so, what is it like? These questions and those close to them is the philosophy with as long as there is science, and disputes rage on this topic not only relieved, but it only flares up in proportion to the impact of science on society. All writing on this subject can be divided into two categories: absolutizes science or relyativizuruyuschih it. Of course, different philosophers absolutise or relativized science to varying degrees, in different aspects and with different arguments.
Generalized absolyutizatorov position can be represented as follows: science is absolutely reflects reality and does not alter any of its representations or statements, nor the justification for these assertions, and this differs from non-science and what is and is it a special epistemological status. Specifically, it is still changing and the views and conclusions and evidence, but now, after it had taken the method of the philosopher, it is nothing more than a change will not. Method offers a lot of different, but basically they were trying to find the absolute beginning of knowledge. Descartes, Kant, Fichte, Guserl tried to find it in the form of an absolutely accurate perceptions, for which of the subjective human, each had its own method (for example, Kant via the "transcendental ego, the Guserlya through procedures" eydoticheskoy reduction "and" epohe "). And further, they believed that all science can be deduced from the absolute perception, and once for all, without further changes. However, the removal of science from the absolute perception, none of them even started, because all are caught up in themselves justify the absolute perception, and today this way, shall we say, is no longer fashionable.
Another type of absolute principle of knowledge-seekers tried to withdraw from the whole science of some basic theory, the truth of which (its basic provisions) self-evident. Peano tried to withdraw from all of mathematics axiomatically restructured arithmetic. Russell and Gilbert - the same thing, but because of some absolutely trivial, obvious, and nowhere is no longer displayed axioms. Frege, Russell and other analysts (also known as logical positivists) attempted to derive all of mathematics from logic. They (including Carnap), starting from the fact that the rules of logic expressed in the words of ordinary language, while the latter are ambiguous, have developed a semantics and mathematical logic in the pursuit of the uniqueness of the words of language. Before removing all other sciences of mathematics, just as in the previous case, none of them came. Moreover, one of the most zealous and consistent Knights absolutism of science in the way of searching its absolute beginning in the form of a trivial system of axioms, Russell was forced to admit the falsity of this way [1].
As relyativizatorov science, I will confine their last wave, which built itself on the failure of its earlier waves absolyutizatorov (Peano, Frege, Russell, Carnap, Hilbert), and the contradictions of the observed variability in the development of science itself (for the sake of overcoming that and hurt his forehead mentioned absolyutizatory). This wave has created a general relativistic relyativizatorov on science atmosphere, whose influence extends far beyond philosophy. Members of her fall into two categories, referred to as social (Quine, Kuhn, Fayerabend, etc.) and cognitive (Popper, Lakatos, Laudan, etc.) postpozitivistami.
Social postpozitivisty occupy most orthodox relativistic position with regard to science. For example, Fayerabend stated [2] that the conclusions of science are not stronger than the predictions of fortune-teller''s tea leaves. Cognitive postpozitivisty less orthodox in this regard and some of them, in particular, Popper, declare themselves the defenders of the special epistemological status of science. But it is not in the declarations and self-determination, and in the arguments, it is objectively puts Popper and Lakatos in his pupil numbers relyativizatorov. So, Popper believed that science is still different from non-science (pseudoscience) that its hypotheses must be "manipulated" [3]. This is certainly true of the hypothesis such as: "full swing, because Neptune is angry, not verifiable in principle, not scientific. However, this did not save the special epistemological status of science, as always, and for any reason, you can write out of one''s own head an infinite number of hypotheses, not even pretending to approximation to the truth, but it is "manipulated". The procedure for nomination of such hypotheses, followed by their "fraud" does not lead to the truth and can not serve as a method of justification and, thus, the criterion Popper does not separate science from non-science.
Then Popper (followed by other follibilisty) argues that although science and does not give the truth (printsipalno pogreshima) and does not provide justification (the reliable and unchanging) for their theories, but differs from non-science yet that makes an informed choice between theories on for their greater proximity to the truth:
"I''m talking about the theory of preference, bearing in mind that this theory is more close to truth and that we have reason to think so or belief" [4].
With regard to these very grounds of choice, this is what puts it Lakatos:
"Popperiansky critical follibelizm takes an infinite regress of evidence and in all seriousness, has no illusions about the" stop "these regressions ... With this approach, the knowledge base is not as above, so below ... Popperianskaya theory theory can only be estimated. .. We will never know, we can only guess. but we can turn our insights into the objects of criticism, criticize and improve their ...
The indefatigable skeptic, however, asked again: "How do you know that you improve your guesses? But now the answer is simple: "I guess." There is nothing wrong in an infinite regression of guesses "[5].
That is every reason to preference of one theory over another turn out to be nothing more than guesses. What''s wrong with that, I think, needs no explanation. Thus, essentially a broker relativizing science, follibilisty (cognitive postpozitivisty) does not protect the special epistemological status of science and this task remains urgent.
In general, the position postpozitivistov reduces to the following claims.
- Inability of existence is absolutely trivial and self-evident axioms, including mathematics, in metamathematics and logic and, therefore, inevitable endless process of justification in science. This is one of the main assertions Lakatos.
- The terms used by science to describe reality, does this reality are not connected, not connected with the experience ("not reducible to the experience"). A connected only with the theory and the more fundamental theories, and only one is reducible to another in an infinite regression. This is the main assertion of the ontological relativism Quine, but its share virtually all postpozitivisty, including cognitive, in particular, Popper and Lakatos. Given the central place this statement in the entire system of views postpozitivistov, I will give as an illustration of his quotation from Quine:
"As an empiricist I continue to believe the conceptual scheme of science tool for predicting future experience based on past experience. Physical objects conceptually are involved in this situation as comfortable and familiar mediations, not by definition in terms of experience, but simply as irreducible essence, comparable to the epistemological the gods of Homer "[6].
- Basic pogreshimost scientific theories. It is understood that any scientific theory does not in principle different from the hypothesis, and sooner or later, can and will be refuted. And so it is impossible to speak about the truth of scientific theories, even in a probabilistic sense, and the only thing we can say that the preference of one scientific theory over another. This is the main assertion follibilizma based Popper and Lakatos Extended and other cognitive postpozitivistami.
- The impossibility of justification of scientific theories, at least the justification that there would eventually rejected and replaced by another. This claim is intertwined with all the above and it merged into a single chorus of all postpozitivisty: and Quine, and Kuhn, and Fayerabend, and Popper, and Lakatos.
- Incommensurability of scientific theories, even in the same area, the impossibility of objective rational choice between them related to the lack of a common language among scientists from different scientific paradigms. This assertion Kuhn.
- Determining influence of social factors on the assumptions and conclusions of scientific theories - Approval Kuhn and Fayerabenda.
As stated, the approval relyativizatorov based on certain phenomena of science itself. In part, I have already mentioned them above, but I want to give them a full list and to show how connected approval relyativizatorov with them. They are:
1). The ambiguity of the words of ordinary language, which science expresses its truth and justifies them. This fact is used by Quine as one of the arguments in favor of its ontological relativism. Still relying on the ambiguity of words Kuhn, proving his claim can not compare scientific theories and scientists lack a common language. And only on this argument is based, and Sapir''s Wharf in their linguistic relativism. In order not to overload the story with quotations, to illustrate just give an example of Kuhn:
"Proponents of different theories ... like people who have different native languages. Communication between them is through the translation, and in it there are any known difficulties. This analogy, of course, incomplete, for dictionaries of the two theories may be identical, and most words can be operated by one the same way. But some of the words in their basis, as well as theoretical dictionary - words like "Star" and "planet", "fusion" and "connection", "strength" and "matter" - operate in different ways. These differences we do not expect they will be disclosed and are localized only by repeating the experiment with the gap of communication. Without discussing the matter further, I simply assert the existence of limits to which proponents of various theories can communicate with each other. These limits make it difficult or, more likely, impossible for one study to keep both theories together in their thinking and to compare them consistently with each other and with nature "[7 ¬].
2). The basic postulates, axioms of any theory, it adopts without proof, sooner or later turn out to be derived on the basis of statements of postulates a more fundamental theory. How do differential calculus in the theory of limits, the theory of limits of set theory, the classical theory of gases kinetic theory, etc. This sometimes happens refinement and postulates of the previous theory and its concepts and conclusions. This phenomenon, known as Lakatos'' change of layers of the supporting arguments, is for all, without exception postpozitivistov sufficient evidence to conclude that science does not have a single and immutable method substantiate their theories. (Frustrated by it, as we remember, and supporters of an absolute science, who unsuccessfully tried to overcome it)
3). If you change the fundamental theories, referred to the filing of Kuhn''s paradigms describing the intersecting spheres of reality (such as classical mechanics, relativity, quantum mechanics and quantum relativistic theory) is usually modified the basic concepts that other terms by various authors called the change of ontology or ontological meaning (Quine), changing the value of kvantiruemyh variables (alias), an infinite regression of values (Lakatos), etc. A classic example of this change is absolute space and time in classical mechanics of Newton and Einstein relative. Another example is an electron, which was originally defined as a charged ball, then as the same ball, but also with the masses, then as a charge cloud, spread over an orbit of revolution around the nucleus, and finally, as a wave packet. This phenomenon is used by all without exception postpozitivistami to substantiate the aforementioned chief approval ontological relativism of affection not concepts of science to the experience. The logic is: if the concepts were tied to the experience, they could not change.
4). For the same change in the fundamental theories of change not only the basic concepts, but also the conclusions of the theory, both general and private. Thus in classical mechanics, velocities are added by the rule of Galileo, in the theory of relativity by the Lorentz formula. The speed of light in Newton depends on the speed of the light source, Einstein does not. Etc. This phenomenon is used follibilistami, notably Popper, to justify their approval in principle pogreshimosti any scientific theory. The logic is as follows: a change of fundamental theories occurs when the previous theory is confronted with his "refuting experiment (Michelson experiment for Newtonian mechanics). The new theory by changing the axioms and basic concepts (supporting arguments layer) leads themselves (their findings) in line as the previous experimental material, and "refutes experiment. But sooner or later it will face with their "refuting the experiment."
5). The fact that a new fundamental theory corresponds to the set of facts described by the previous theory (plus not described earlier) leads us to the phenomenon. Namely: the existing set of experimental facts in the field, which is claimed by some to describe the theory of potentially infinite (subject to experience), but it is always true of course, can be covered by the conclusions obtained from different theories based on different systems of axioms and with different concepts.
Hence, Quine, Lakatos and others concluded that the concepts imposed by science, is "irreducible essence, the epistemological comparable with the gods of Homer," and the axiom - "comfortable knowledge constructs, intended to" on the basis of past experience to predict future results of experiments . Ie every time we invent a sort of design, a logically explain our observed at the moment things. The design, which to the truth, to reality has the same attitude as the statement: "More worrying, because Neptune is angry" and justified by no more than the Greek myths. When this conventional model of my work - faced with refuting the experiment, we write another the same, having exactly the same relationship to reality, but covers a larger number of facts. (It is also important and that this position is shared by certain natural scientists, but in real science still encountered the theory created by this principle). Tearing off science completely from reality, it was not difficult social postpozitivistam walk up to the withdrawal of the findings of science depends on social factors (as Kuhn did Einstein space and time are relative, having read Mach).
Below, I set out my view on this problem. I was contrasting his position as classical rationalism above absolyutizatorov science, from Descartes and ending with Russell, and, mainly, the dominant wave relyativizatorov today. From classical rationalism, my approach is different in that I recognize all of the above phenomena of science and not try to correct them or eliminate them. But my position is, however, rationalist. Specifically, I intend to show that science has a single method substantiate their theories, immutable through all the changing of the fundamental theories, paradigms, supporting arguments, layers, systems of axioms, concepts and conclusions, and distinguishing science from non-science, ie giving it to her special epistemological status. This method allows a single natural scientists, representatives of different paradigms, contrary to the Kuna, to have a common language and agree among themselves, sooner or later accept or reject a certain theory. In addition, I intend to show that the concepts and axioms of scientific theories, based on a single method, linked to experience and, despite their infinite regress (as Lakatos), ie variability from theory to theory, no way are neither "irreducible essence" or "comfortable constructs.
Finally, I intend to show that scientific theories are not "pogreshimymi", as claimed by Popper, and that the theory, founded on a single method of study remain true after the discovery counterexample experiment. The latter shows only the boundaries of the truth of the theory. However, I also include the refinement meaning of truth in science.

Before turning to the

I would say that the new theory is a generalization of the previous theory and a new ontology - a generalization of the previous ontology. And the old theory and ontology - special cases of new ones, but more so to get the new over the limit as this is the case with Newton and Einstein. (Einstein being expressed in terms of Newton''s formula, which is an additive term with a coefficient
Where v - velocity of an inertial system, and with - the speed of light. When v tends to 0, the Einstein time passes in Newton, and for small v they are virtually identical). However, the story of Newton and Einstein - only a special case of relations between theories that describe each other including the area of reality. The case with sickles, despite its conventionality and primitiveness, describes a more universal nature of the relationship of such theories, the exact relation of ontologies in such cases. To better understand this recall that the axiomatic construction of the theory are defined as axioms. Axioms are nothing, as to relations between objects, which we describe in basic terms. The relationship is - it is, generally speaking, functions. For example, by law, Ampere''s postulate current strength is proportional to voltage and inversely proportional to resistance. These functions can be expressed by the formula and timetable. Charts lead us to a nerve problem. Indeed, the axiom postulates - that''s justification, which necessarily precedes the genesis of experiments. The result of each experiment - a point on the graph. At points based on the graph curve, which is then transformed into an axiom. Schedule - this is our sensory perception properties (relations), Axiom (formula) - the definition of the theory. But we know that the experimental points on these plots never perfectly accurate not lie on those lines and curves, which we describe them in formulas, postulates. Our formula, postulates that our concepts with their properties, ontology, which gives us the science - it is always only an approximation of the real properties that have character. Approximation - it is not an absolute reflection, of course, but this is not an ontological relativity, which says Quine. I would even say, that approximation can not generally be called ontological relativity. It is simply inaccurate, limited accuracy of science. The thing is its triviality is not able to call in anyone or even weak emotions, not to mention the storm of emotions, which causes philosophers of science ontological relativity. But this approximation explains the essence of the relationship of ontologies in such theories, like Newtonian and eynshtenovskaya in the general case. Namely, as we experienced, sensual dealing with a part of reality (a piece of a sickle), satisfies us more than a simple approximation, providing acceptable accuracy (the circle). When we access a wider range of feeling of reality, including this (all sickle), this simplified approximation becomes inaccurate, requires new, which will provide the desired accuracy, not only in the former sphere of reality, but in embracing it. As can be seen from the example of sickle, qualitatively, these approximations are not required to be reduced to one another through the passage to the limit. Nevertheless, they both will be reflected with some accuracy the real properties of the objects of reality, I mean a real ontology, only one will reflect it in one area and another - in other countries, including her. Each will be tied to reality through experience, through the point on the graph.
I suspect that even after this explanation was more psychological discomfort in the reader: some approximation against quite obvious semantic, ontological contradiction between absolute and relative time. But remember that the "absolute" and "relative" is just a word in the language, which fundamentally inaccurate and ambiguous. Knowledge is not built on words, but concepts. In the language of "absolute" and "relative" is extremely broad and vague set of meanings, to the extent that the relativity of many associated with the arbitrariness. But the absolute time at the Newton has a very clear functional meaning: t1 = t2 - time flows the same in different systems. And exactly the same precision and functionality in the relative Einstein time, only function is different:
. (This is Einstein''s relativity, as we see has nothing to do with household relativity, in which "everything is relative"). It''s different functions, but, like a circle and a parabola in the case of sickle they give equally acceptable approximation of the actual ontology (properties) of the time in the scope of the Newtonian model, but outside the acceptability of the approximation gives only the Einstein model. And it is clear that sooner or later we are faced with experience (according to the latest astrophysics, already facing), which require clarification and the Einstein approximation of time. Ie real time and is still absolute and relative. More precisely, it runs (in the inertial system), none of the law, which we are in the scope of the Newtonian theory is well approximated by Newtonian absolute time, and in the wider region - Einstein''s relative.
Attachment of concepts (and axioms) to experience refutes and ontological relativism, and assertion of social postpozitivists about the impact of social factors on the assumptions and conclusions of scientific theories. Einstein could not either under whose influence relative to time, if he failed to adhere to their relative experience.
Finally, the approximate nature of the binding of concepts to experience refutes and popperianskuyu "pogreshimost. Without going into the requirements for a single method on the verification of the conclusions and the associated clarification of the meaning of truth in science can have on the basis of vysherazobrannogo say that not only concepts (properties) are the approximation of the actual ontology, but also a scientific theory as a whole, including its findings is described by its approximation of reality. And like any approximation, it is true (acceptable) only in a certain region. The so-called "refuting experiment" does not indicate pogreshimosti relevant theory, does not deny its truth, but merely establishes the boundary of acceptability of the approximation given by this theory. It remains true not only the former theory, but also its justification. As the new theory does not negate the former, and a new rationale does not negate the former. Old approximation is still valid, together with its rationale in its area. The new and the old rationale is one and the same method, namely, a common method of substantiation. Only in one case is binding concept to one array of experimental data, and in another - to another (although these areas and overlap, rather new include as part of the former).
Here relyativizatory can try argue that if we do not know in advance the truth of the theory of boundaries, it is tantamount to the relativity of truth. However, it is not so, because even though we (to "counterexample experiment") and do not know the exact boundaries of applicability of our theories, but we know the border reduced the area in which this application is guaranteed. It borders of our previous experiences. If, say, at the time of classical mechanics, humanity has already gained experience with speeds up to 20 km / sec, and Newton''s "absolute" approximation times, tied (match) to this experience, then all of Newtonian mechanics, provided that it is built axiomatically (or deductively from basic postulates deployed without the use of genetic and other methods), and subject to other requirements for a single method guarantees true, gives a reasonable approximation of reality in a particular area, namely, speed not exceeding 20 km / sec. When you save the other "normal" conditions, such as that for the time prior to the application of the theory has not happened a total annihilation of matter, etc. At that time, if not science, say astrology, and without the annihilation of matter, etc. can not guarantee the validity of its conclusions in any limits.

Literature
- Russell B. "Investigation of meaning and truth," The idea of the press. M. 1993, (London 1940).
- Feyerabend P "Science in free society", London, NY 1978.
- Karl Popper, Realism and the aim of science. " By "modern philosophy of science" Pechenkin AM "Logos", 1996.
- Karl Popper, Realism and the aim of science. " By "modern philosophy of science" Pechenkin AM "Logos", 1996, p.94.
- Lakatos I. "Infinite regress and foundations of mathematics." By "modern philosophy of science." Pechenkin AM "Logos", 1996, s.115.
- V. Quine, Ontological Relativity. " By "modern philosophy of science." Pechenkin AM "Logos", 1996.
- T. Kuhn, Objectivity, value proposition and the choice of theories. By "modern philosophy of science" Pechenkin AM "Logos", 1996, p.80.
- Warrior A. "neorationalism", Kiev, 1992, ch. "A model of cognition model.
- Warrior A. "Rationalism of Descartes to the present day", Sententiae, Kiev, 2000, 2.
- Warrior A. "Scientific rationality and the problem of justifying" Filisofskie study, M., 2000, 3.
- Warrior A. "Absolutely at the bottom of ontological relativity." Philosophical Investigations. M. 2001, 1.
- Piaget, J. "Selected psychological works", Moscow, Education, 1989.

Before turning to the substance of the method rationale, I should note that in real science, this method exists at the level of stereotype, science of consciousness, just as the grammar of the language exists in it, before it was written. It arose in the development of natural sciences gradually and more or less final shape in classical mechanics, works primarily Newton and Lagrange. Because he still has not expressed explicitly, and there is said to be at the level of stereotype, scientific thinking, then and now his demands are sometimes violated in practice, as will be shown below, is sure to continue to contradictions and paradoxes. In addition, just as any scientific theory is an idealization of reality described by it, so this method of justifying is an idealization of actual practice study. And so absolutely strict and he can not be put into practice. Nevertheless, this method is the same for all rational science and all its theories and does not change when changing paradigms, supporting arguments, layers, etc. Added to this is that a single method of study used in the justification of fundamental theories. Theory, an offshoot of, the development of fundamental (solid-state theory or hydrodynamics for classical mechanics, etc.) are constructed and justified through binding to its fundamental theory, while the latter is to any other theories (not counting the most common method of justification ) is not attached.
The method reduces to a 3-m points:
- Introduction, the construction according to the rules of the method of basic concepts. At the same time introduce the fundamental postulates - axioms about these concepts.
- Getting on the basis of the postulates of the theoretical conclusions regarding the initial (and derived) concepts.
- Verification of the findings.
I will begin with concepts. First of all, contrary to perceptions as analysts, who were demanding the uniqueness of the words and relyativizatorov proving the impossibility of this task and hence derive different kinds of relativism, the basic elements of cognition are not words but concepts. The concepts of the same although expressed in science, as a rule, the words (but not necessarily), as I shall show, may well be unique. So vain are the works of analysts (in this sense, though side they have crucial importance of the results, developing the semantics and formal logic), and wrong, based on the ambiguity of words, the findings relyativizatorov.
Why is the concept, not words, are the basic element of knowledge?
Because historically, evolutionary concepts have appeared earlier language. And not only ancestors, but now living higher animals possess concepts, producing them on the basis of sensory experience, however, unlike the man, only the individual, without communication (at least in language). And modern people, including scientist, develops a concept (if he develops them, rather than borrowing it from others in language communication) did not at first but without the language, but generally not in the mind, and in the subconscious. Even the scientist, first unconsciously feels the common properties of some phenomena in the study of the area, then this community crops up in his mind and only then he draws it verbally. The child (and young of higher animals), born and opened her eyes still can not distinguish the surrounding objects and perceives his world as a mosaic of iridescent colors. He was not aware of, and that this color. It just gets different visual sensations of different colors and the same from the same. Based on these commonalities and differences in their visual sensations, and then reinforced perceptions of other organs, such as tactile, coupled with motor activity, it is produced in the brain at first unconsciously, then on the conscious, but still doslovesnom level of the primary concepts of items that Piaget [12 ] It is an image-measurement standards and that the child begins to use, comparing with new items for their identification. Thus, not knowing the words he had some time to distinguish an apple from the same size and color of the ball. Ie He will have some idea of apple that generates a lot of apples, among other subjects on the basis of common properties.
But the word - only a means for communication of information in general and about the concepts in particular. Highly effective and versatile tool, but nevertheless not the only possible and not even always the most effective: drawings, diagrams, formulas and algorithms, each in its field, is much more effective in this respect than his words. But because the language has played a crucial role in the evolution of man and his knowledge (the one not separable from each other), and language, verbal flow in our age of mass media simply overwhelmed the individual, then there was a fetishization of language in philosophy is not only considered postpozitivistov, but also in such areas as hermeneutics, communication philosophy, theory of discourse, etc. But science, natural above all, by their nature never made a fetish of language, and with a greater or lesser degree of awareness of it operate with concepts rather than words. Moreover, overcoming the ambiguity of words through which it still formulates its definitions of concepts, she aspired to the uniqueness of them (concepts, not words), and then reached almost develop a single method of study. What I mean by "almost" will become clear from what follows.
We first consider the evolution of the concepts in science, or rather in the knowledge of both the scientific and at the pre-scientific stage. For and on pre-scientific stage of evolution was in such a way that the concept ustrozhalis, ie became more clear. This is natural, given that as stated, the evolution of knowledge is part of evolution in general. Knowledge is a form of adaptation to the environment. What makes it richer and better, as in the species and the individual, the better they adjusted. But the individual, the more so called homo sapiens, accumulates knowledge largely through training in communication. The more precision (unique) will transfer the information in this communication, the better will be the accumulation of knowledge and individual species. This created a natural selection acting on the direction ustrozheniya concepts as pre-scientific and scientific phases.
Specifically, this evolution occurred in this way. In the language development stage at the already existing concepts in the form of image-standards were hanged appropriate verbal labels: "fire", "water", "tree", etc. At the same time by lapping the words in communication occurred ustrozhenie concepts: different people under one name began to understand more or less the same. But not quite the same, because, for example, the concept of "tree" of some people involved and bushes, others were not included, etc. At an early scientific stage (classification) is a further ustrozhenie concepts due to the fact that the words, names are added to the definition in the form of transfer of properties of objects falling under the concept. For example, deer - an animal herbivorous, mammals, ungulates, etc. But this is not ensured the uniqueness of the concepts. It is achieved only with the elaboration of a common method of justification, which define means to specify its properties, to introduce a measure to each of these properties and indicate the exact quantitative value of this measure. For example, a perfect fluid we define as absolutely incompressible and completely flowing. This means that we ascribe to the notion of "perfect liquid" properties of compressibility and fluidity (or viscosity), to establish measures of these properties with units of measure and set the exact value of these measures, namely: 0 - 0, and compressibility - viscosity.
This method of unique determination I called "par-determination. It is not only possible. For example, the axiomatic method for determining the well is clear and, incidentally, they are reducible to one another. For example, the phrase from the denomination, the definition of "ideal fluid is incompressible fluid is equivalent to the axiom of" perfect fluid does not change its volume under pressure. " The uniqueness of the denomination-definition or axiomatic, however, does not mean the uniqueness of tying this definition to a variety of objects of reality to which we assign it. More precisely an exact (nominal, axiomatic, or any other) does not really correspond to any objects, because in reality there is nothing absolute. For instance, if we directly determine how the curve with zero curvature, then under this definition is not precisely would fall no real objects. For example, the light rays are bent in the gravitational field of large masses, but since the gravitational field in principle not uniformly in the vicinity of any point in space, there is no perfectly straight rays. In order to make the property reference definitions of non-empty, and in order to uniquely identify a set of objects of reality to which we took our concepts are introduced tolerances of real object on the par-determination as the properties underlying the definition. For example, we assume direct all those curves, the maximum curvature which differs from zero by no more than ...
Just as one method of justifying the practice of justification is an idealization, and this method of definitions is an idealization of the definitions (basic) in real science. In practice, there is always the denomination or axiomatic definition of concepts, but the obvious imperative of science - claim the uniqueness of the concepts, where it is attainable. And no uniqueness is achieved by other means (say, a straight line in Cartesian coordinates can be uniquely identified by the equation y = ax + b, equivalent to the above par and axiomatic), or, as is the case in the humanities, where the uniqueness requirement is unattainable in practice, it replaces the requirement the greatest possible approximation to the uniqueness ("can not be expressed exactly the opposite"). As for tolerances, then they too are not always entered on the practice, but it is done (where is where they will not return) for purely pragmatic reasons, because of negligibly small deviations from the nominal value of real object definitions. (For example, the deviation of light rays from the ideal line in the geometric optics). But where the deviation is not negligible, they can always be taken into account by tolerances.

Ниже я излагаю свой взгляд на рассматриваемую проблему. Свою позицию я противопоставляю как классическому рационализму вышеупомянутых абсолютизаторов науки, начиная от Декарта и кончая Расселом, так и, главным образом, господствующей сегодня волне релятивизаторов. От классического рационализма мой подход отличается тем, что я признаю все вышеупомянутые феномены развития науки и не пытаюсь их исправить или устранить. Но моя позиция является, тем не менее, рационалистической. А именно, я намерен показать, что наука обладает единым методом обоснования своих теорий, неизменяемым при всех сменах фундаментальных теорий-парадигм, "обосновательных слоев", систем аксиом, понятий и выводов и отличающим науку от не науки, т. е. дающим ей ее особый эпистемологический статус. Этот единый метод позволяет ученым-естественникам, представителям разных парадигм, вопреки утверждению Куна, иметь общий язык и договариваться между собой, рано или поздно принимая или отвергая те или иные теории. Кроме того, я намерен показать, что понятия и аксиомы научных теорий, обоснованных по единому методу, привязаны к опыту и, несмотря на их бесконечный регресс (по Лакатосу), т.е. изменяемость от теории к теории, никоим образом не являются ни "нередуцируемыми сущностями", ни "удобными конструктами".
Наконец, я намерен показать, что научные теории не являются "погрешимыми", как это утверждает Поппер, и что теории, обоснованные по единому методу обоснования остаются истинными и после обнаружения опровергающего эксперимента. Последний указывает лишь границы истинности теории. При этом я уточняю также смысл истинности в науке.
Прежде чем изложить суть единого метода обоснования научных теорий, я должен отметить, что в реальной науке этот метод существует на сегодня лишь на уровне стереотипа естественнонаучного сознания, подобно тому, как грамматика языка существует в нем до того, как она написана. Т. е. он до сих пор не был представлен эксплицитно. Он возник в процессе развития естественных наук постепенно и более-менее окончательно сложился в классической механике, трудами прежде всего Ньютона и Лагранжа. Поскольку он до сих пор еще не выражен эксплицитно и существует, как сказано, на уровне стереотипа естественнонаучного мышления, то и сегодня его требования иногда нарушаются на практике, что, как будет ниже показано, ведет непременно в дальнейшем к противоречиям и парадоксам. Кроме того, подобно тому, как любая научная теория является идеализацией описываемой ею действительности, так данный метод обоснования является идеализацией реальной практики обоснования. И поэтому абсолютно строго он и не может реализовываться на практике. Тем не менее, этот метод является единым для всей рациональной науки и всех ее теорий и не изменяется при смене парадигм, обосновательных слоев и т.п. К этому следует добавить, что единый метод обоснования применяется при обосновании фундаментальных теорий. Теории, являющиеся ответвлением, развитием фундаментальных (теория твердого тела или гидродинамика для классической механики и т.п.), строятся и обосновываются через привязку к своей фундаментальной теории, в то время как последняя ни к каким другим теориям (не считая самого единого метода обоснования) не привязана.
Суть метода сводится к 3-м моментам

Здравствуйте Марина!
Рад, что Вас интересует проблематика, которая интересует и меня! Согласен с Вашей оценкой современного состояния науки, особенно на постсоветском пространстве, и сам много писал об этом. ( Соответствующие статьи найдете на этом сайте, ориентируясь на названия).
По методу обоснования у меня опубликованы 3 статьи в журнале Философские Исследования (№3, 2000; №1, 2001 и №2 2002). Одну из них ( "Проблема абсолютности - относительности научного познания и единый метод обоснования") Вы можете найти на этом сайте. Она даст неплохое представление о методе. Сверх этого есть еще много неопубликованных в печати статей по методу. Они размещены в интернете на многих сайтах, например www.filosofia.ru , www.inauka.ru, ну и естественно на моем личном и на этом. Я понимаю Ваше предубеждение к интернету, но ведь и печатается много всякой ерунды. Так что мой Вам совет, относится к сути написанного, а не к тому, где это размещено.
Что касается вопросов, на которые Вы так и не нашли ответа, то на многие из них я ответил, исходя из моей теории познания («Неорационализм», часть 1) и единого метода обоснования. В частности такие, как: «Насколько достоверны физические знания?», «По каким критериям отбираются научные знания?» (точнее, должны отбираться). Также дал определения понятиям теории и гипотезы и разъяснил разницу между ними (Теория и гипотеза в современной науке»). И объяснил, какого рода истину дает нам физика и другие естественные науки.

Здравствуйте Александр!

Недавно встретила в сайте Интернета http://world.lib.ru ряд Ваших статей по поводу состояния науки, ее взаимоотношении с религией и пр. Я не могу сказать, что я обладаю сверхвысоким интеллектом и громадными знаниями в области физики, математики и философии, но все же физик по образованию, работаю на физмате в университете, и в свое время меня очень интересовала методология науки, физико-философские проблемы. Потом это прошло. Во время учебы нас пичкали разными курсами по физике и математике, не показывая их связи между собой и их роль в нашей жизни. По этому я пыталась ответить на вопросы: «Насколько достоверны физические знания?», «По каким критериям отбираются научные знания?», «Какую роль играет физика в нашей жизни: она есть средство для увеличения комфорта жизни, а следовательно для обогащения отдельных людей или средство для изучения природы?», «Почему так долго происходил процесс становления механики и электродинамики как теорий и так быстро приняли теорию относительности, теорию струн и пр?». Но как оказалось, ответов на эти вопросы нет. Нет даже однозначного ответа на вопрос «А что же такое математика: естественная наука, какая то другая наука, язык физики или что-то еще?» И вообще, при изучении философии в ВУЗе, а потом при подготовке к кандидатским экзаменам, меня поразил тот факт, что даже определений таких основоположных терминов, как истина, теория, гипотеза и пр. больше одного! Как будто бы ученые не общаются вовсе и не могут, по этому, договориться на каком этапе гипотеза станет теорией! А зачем тогда нужны конференции? Потом конечно я выяснила, что конференции нужны только для галочки (отчет надо же как о писать в конце года) и глобальные проблемы там, как правило, не решаются. А такое состояние науки оказывается очень выгодным. Строгий контроль над деятельностью ученых отсутствует, по этому, любой в принципе человек может стать профессором. Для этого нужно хоть немного шарить в предмете, иметь деньги и связи.

В общем, к чему я это все. Ваши статьи на сайте посвящены какому то конкретному вопросу. Почти в каждой статье говориться о каком то Едином Методе, который нужно вводить, но Вас никто не хочет слышать по этому поводу. А можно ознакомиться с Вашим методом более детально. Вы можете посоветовать что-то, изданное Вами официально? А то коэффициент доверия Интернету у меня очень низкий.

С уважением, Бабенко Марина Александровна, заведующий астрономической обсерватории Херсонского государственного университета.

Особый эпистемологический статус
науки и современная физика

А. Воин
11.3.10

Вопрос о том, имеет ли наука особый эпистемологический статус, существуют ли критерии, отделяющие ее от не науки, лженауки и т. п., встал особенно остро в связи с развитием современной физики. Это развитие выявило свойства рациональной науки, которые по видимости противоречат ее особому статусу. Опираясь на эти свойства (феномены, парадоксы) представители философской школы пост позитивизма (Куайн, Кун, Фейерабенд, Поппер, Лакатос и др.) подвергли сомнению наличие у науки такого статуса, вплоть до приравнивания ее к гаданию на кофейной гуще (Фейерабенд). Аргументы пост позитивистов оставались до последнего времени не опровергнутыми, о чем свидетельствует как бурное распространение сегодня лженауки, например, астрологии, претендующей на уравнивание ее в статусе с нормальной наукой, так и безуспешные попытки философов и физиков бороться с этим распространением.
Основные свойства науки, выявленные развитием современной физики и позволяющие подвергать сомнению особый эпистемологический статус науки, а также надежность ее выводов, таковы:
1) При смене фундаментальных теорий, описывающих пересекающиеся области действительности (таких, например, как классическая механика, теория относительности, квантовая механика и квантово релятивистская теория) происходит, как правило, изменение базовых понятий и выводов.
2).То обстоятельство, что новая фундаментальная теория соответствует множеству опытных данных, описываемых предыдущей теорией (плюс - не описываемые предыдущей) приводит нас к следующему феномену. А именно: существующий набор экспериментальных данных в области, которую претендует описывать некоторая теория, потенциально бесконечный (с учетом возможных опытов), но актуально всегда конечный, может быть накрыт выводами, полученными из разных теорий, базирующихся на разных системах аксиом и с разными понятиями.
Отсюда пост позитивистами (и не только ими) делается вывод, что понятия науки не привязаны к опыту, что научная теория – не более чем условная картинка, схема, мнемоническое правило, позволяющее «объяснить» все известные на сегодня факты в некоторой области действительности, но не «хватающая» подлинной сути, онтологии этой действительности и не гарантирующая надежности своих выводов ни в какой области действительности. И. т. д.
Автор на основании разработанной им теории познания («Неорационализм», Киев 1992, часть 1) сформулировал единый метод обоснования научных теорий (Философские исследования, №3, 2000; №1, 2001; №2, 2002 и др.), который и дает науке ее особый эпистемологический статус, и из которого вытекают критерии, отличающие науку от не науки, лженауки и т. д. Метод этот был выработан самой наукой, физикой, прежде всего, в процессе ее развития, но до сих пор не был сформулирован в явном виде и работал на уровне стереотипа естественнонаучного мышления. Что не только дало возможность для философских спекуляций на парадоксах науки (физики, прежде всего), но и тормозило развитие самой науки.
Суть метода сводится к способу введения базовых понятий теории и их привязки к опыту и к аксиоматической развертке теории на базе постулатов относительно этих понятий. Показано, что обоснованная таким методом теория обеспечивает однозначность своих понятий и выводов и гарантирует истинность этих выводов в области действительности, для которой имеет место привязка понятий к опыту, с заданной точностью и вероятностью. При этом уточнены смыслы понятий «истинность» и «теория». Уточена также разница между теорией и гипотезой («Теория и гипотеза в современной науке», www.philprob.narod.ru), что особенно важно для современной физики, поскольку именно в ней эта разница оказалась совершенно размыта. А эта размытость имеет важные последствия для общества и всего человечества, так как зачастую со ссылкой на теорию, которая на самом деле является лишь гипотезой, нас убеждают в безопасности того или иного развития или проекта и у общества нет инструмента, чтобы разобраться в истинности соответствующих аргументов. (Не менее важно и установление границ надежного применения теории, так как и обоснованные теории зачастую применяют за пределами границ их надежности, что ведет к тем же последствиям, что и подмена теории гипотезой).
Показано, что при смене фундаментальных теорий, при которых меняются понятия и выводы, метод обоснования этих теорий остается неизменным, все тем же единым методом. Прояснено взаимоотношение сменяющих друг друга понятий при смене фундаментальных теорий, описывающих пересекающиеся области действительности и их отношение к подлинному онтологическому смыслу. А именно, сменяющие друг друга понятия образуют ряд приближений, сходящийся к подлинному онтологическому смыслу на бесконечности. (Т. е. абсолютная онтология не доступна, но мы можем к ней приближаться до бесконечности).
Из единого метода обоснования вытекают критерии, отделяющие науку от не науки и лженауки. Часть этих критериев (требование однозначности понятий и выводов, требование непротиворечивости выводов между собой и опыту и др.) хорошо известна. Но этих критериев недостаточно для оценки научности любой теории. Единый же метод обоснования позволяет извлекать из него потенциально неограниченное число критериев научности (подобно числу потенциально возможных выводов из достаточно богатой теории).
На практике подавляющее большинство научных теорий (в частности физических), не выстроены чисто аксиоматически, что дало повод ряду философов отрицать единый метод. Но единый метод является такой же идеализацией реальной практики обоснования научных теорий, как понятия «твердое тело», «идеальная жидкость и т. п. являются идеализацией реальных физических объектов. По степени приближения обоснования реальной теории к единому методу обоснования, можно судить о степени ее научности. Существуют возражения философов (прежде всего, В. С. Степина) и против принципиальной возможности аксиоматизации произвольной «достаточно богатой» научной теории. В статье «О принципиальной возможности аксиоматизации произвольной научной теории» (www.philprob.narod.ru) автор опровергает эти возражения.
Единый метод обоснования может употребляться не только в сфере естественных наук (где он и выработан), но и с соответствующей адаптацией в сфере гуманитарной и даже в философии, где он до сих пор не был ведом даже на уровне стереотипа мышления. В ряде работ («От Моисея до постмодернизма. Движение идеи», Киев, 1999; «Биоэтика или оптимальная этика», www.philprob.narod.ru и др.) автор продемонстрировал возможность такого применения. Учитывая, что гуманитарный аспект глобальных проблем, стоящих сегодня перед человечеством, не менее важен, чем аспект естественно научный, а внутри гуманитарных наук, особенно в философии, отсутствует общий язык между представителями различных школ, значение применения единого метода обоснования в гуманитарной сфере трудно переоценить.

Кризис и научно технический прогресс

(Продолжение)



А. Воин

4.1.10



Прежде чем двигаться дальше, нужно уточнить вышесказанное по поводу перераспределения совокупного общественного продукта. Помимо упомянутого мной выше перераспределения сверху, осуществляемого государством, существует, так сказать, естественное перераспределение и оно вносит существенное изменение в нарисованную выше картину. Значительная часть совокупного продукта в денежном выражении его уходит из производственного сектора в другие сектора рыночной экономики без помощи и вмешательства государства. В торговле и финансовой сфере, хотя они и не производят непосредственно товаров, за счет такого перераспределения могут накапливаться денежные пузыри, приводящие к кризисам, не меньше чем в самой производственной сфере. Причем на это перераспределение научно-технический прогресс не влияет: вырастут прибыли в производственном секторе за счет научно-технического прогресса - торговля и банки лихо и без труда отберут у него свою долю. Т. е. научно-технический прогресс, вызывая рост производительности труда, приводит к увеличению совместной доли совокупного продукта в этих трех секторах вместе взятых, но на пропорции распределения между ними самими не влияет. Но, поскольку современное производство не может существовать без торговли и финансовой сферы (без торговли невозможно реализовать произведенное, а без кредитования существенно задержится развитие экономики), то и торговлю и финансы можно в данном аспекте рассматривать как части производственной сферы и тогда это на сделанные выше выводы не влияет.

Но есть естественное перераспределение, которое и в рассматриваемом аспекте нельзя отнести к производственной сфере. Это перераспределение за счет предоставления бесчисленного количества видов услуг занятым в производственной сфере людьми в этой сфере не занятыми. Это рестораны, туризм, развлечения и т. д. Это перераспределение происходит также без прямого государственного вмешательства и здесь также деньги (совокупный продукт), созданные в производственном секторе перетекают в не производственный. Доля этого сектора в общем пироге в пересчете на одного участника также возрастает за счет доли занятых в бюджетной сфере, но не так быстро, как доля самих занятых в производственном секторе. Для полноты картины нужно учесть еще такую важную деталь, как распределение совокупного продукта внутри самой производственной сферы (аналогично торговой и финансовой). Понятно, что хозяева и топ менеджеры получают несравненно большую долю, чем их рабочие и служащие. Причем, по мере научно-технического прогресса пропорции этого внутреннего распределения изменяются в сторону увеличения относительной доли хозяев и топ менеджеров. Все это усложняет картину распределения – перераспределения совокупного продукта в связи с научно-техническим прогрессом, но не изменяет сделанного выше вывода: научно-технический прогресс без дополнительных регуляторных мер государства нарушает оптимальное распределение совокупного общественного продукта и приводит к дисбалансу между производством и потреблением.

Теперь обратимся к влиянию научно-технического прогресса на глобальный кризис человечества. Многое об этом влиянии и так хорошо известно. Это, прежде всего, - разрушение экологии, распространение болезней цивилизации (сердечно сосудистых, нервных, раковых и т. д.), опасность техногенных катастроф, вроде Чернобыля и применения оружия массового уничтожения в войне или даже террористами и т. д. Отдельных мыслителей такие последствия научно-технического прогресса приводят даже к лозунгу «Назад в пещеры!». Однако человечество в целом отнюдь не собирается отказаться от научно-технического прогресса, особенно от приносимых им благ. Это, не говоря об утопичности такого возврата: для того, чтобы вернуться «назад в пещеры», т. е. отказаться от благ цивилизации, добытых благодаря научно-техническому прогрессу, надо сократить численность населения на планете до нескольких миллионов. Большее число не сможет прокормиться без достижений научно-технического прогресса. Но с другой стороны нарастает ощущение, что что-то все-таки надо делать, нужны какие-то принципиально новые идеи.

Но прежде, чем выдвигать такие идеи, нужно более подробно разобраться с тем, куда мы сегодня движемся, и, прежде всего, с влиянием научно-технического прогресса на нашу жизнь. А оно, это влияние, не ограничивается выше перечисленным. И как раз к той части этого влияния, которая остается сегодня более менее в тени, я и хочу перейти. Я имею в виду негативное влияние научно-технического прогресса не на окружающую нас среду и не на потенциальные угрозы нашему персональному и коллективному существованию в виде новых болезней, техногенных катастроф и войн с применением оружия массового уничтожения, а влияние его на нас самих, на человеческие качества людей. Или, если хотите, на приближение или удаление людей к «образу и подобию Божию». Рассмотрение этого влияния тесно связано с духовной эволюцией рода людского с момента его возникновения до наших дней, а это - тема, требующая для ее исследования многих томов. Поэтому здесь я вынужден рассматривать эту эволюцию в максимально крупном масштабе.

Первое, что нужно сказать по поводу этой эволюции в данном контексте, это что она определяется отнюдь не только научно-техническим прогрессом. Достаточно вспомнить влияние на нее так называемых осевых религий: Иудаизма, Христианства, Мусульманства и Буддизма, которые никакого отношения к научно-техническому прогрессу не имеют. Или влияние сексуальной революции, которая к научно-техническому прогрессу не имеет, по крайней мере, прямого отношения. Но и влияние научно-технического прогресса отрицать никак не приходится.

Кое-что об этом влиянии уже давно известно. Так марксизм и некоторые другие философии учат, что научно-технический прогресс, освобождая человека от тяжелого физического труда, способствует его интеллектуальному и духовному развитию. Мол, избавившись от необходимости непрерывно и тяжело трудиться во имя физического выживания, человек получает возможность больше времени тратить на интеллектуальное и духовное развитие. Это действительно так, но есть и другая сторона этого влияния. Точнее, это даже не совсем так. Избавившись от тяжелого физического труда, человек получает больше возможностей для своего интеллектуального и духовного развития, но нельзя сказать, что он вообще не имеет такой возможности, занимаясь физическим трудом. Но главное в другом – обязательно ли человек станет использовать высвободившееся время для своего интеллектуального и духовного развития? Ведь первобытные люди, а также представители некоторых племен, ведущих сегодня первобытный образ жизни, живя в благоприятных условиях «тропического рая», могли иметь и имеют сегодня никак не меньше свободного времени, чем, скажем, банковский клерк современной развитой страны. Лежат себе праздно под бананом и поднимаются только для того, чтобы сорвать без особого труда несколько плодов и съесть. Но это почему-то не способствовало и не способствует их интеллектуальному и духовному развитию. Для того, чтобы человек использовал высвобождающееся от тяжелого труда время для своего развития, нужны еще какие-то дополнительные условия. Это ускользнуло от внимания Маркса и других философов. И на это была объективная причина. Во времена Маркса общая тенденция была такой, что в большинстве случаев люди таки использовали освобождающееся время для собственного развития. И со свойственной ему склонностью рассматривать временные тенденции, как непреложные законы, Маркс и эту тенденцию представил, как закон. Но сегодня эта тенденция изменилась.

Лучше всего это изменение отражает советский анекдот про интеллигента старого, т. е. царских времен, и нового – советского. «Старый интеллигент был всегда до синевы выбрит, слегка пьян и знал все от Баха до Феербаха. А новый - всегда слегка выбрит, до синевы пьян и знает все от Эдиты Пьехи до иди ты на …». А Солженицын эту новую советскую интеллигенцию за интеллигенцию вообще не считал, а называл образованщиной, имея в виду, что людей с высшим образованием в Союзе стало несравненно больше, чем было в царской России, но высшее образование дает человеку специальность, но отнюдь не обязательно превращает его в мыслящую, тем более, духовную личность. Но когда его выперли на Запад, он убедился, что там дело обстоит еще хуже. В Советском Союзе среди моря образованщины существовала не такая уж тонкая прослойка людей с широкими интересами, много читающая серьезную литературу, классику в частности, посещающая театры, музеи, слушающая симфоническую музыку, а главное людей с понятиями если не о чести, то хотя бы о порядочности. А сегодня в странах бывшего Союза, как и на Западе, эта прослойка практически исчезла или превратилась в собственный эрзац ( впрочем и в самом Союзе она в последнее время его существования стремительно деградировала и исчезала, так что дело не в строе). Сегодня смыслом жизни людей с образованием, как и без оного, стали деньги, успех и кайф, а образование стало лишь средством достижения этих целей. Число читающих резко сократилось, а читающие серьезную литературу практически перевелись. Читают чернуху, порнуху, детективы, комиксы, пустые глянцевые журналы со «светскими» сплетнями, книги о вкусной и здоровой пище и пище невкусной, но диетической и прочие руководства по самолечению, ну и, конечно, литературу по специальности. Какой-нибудь бухгалтерский учет, дающий море духовной пищи и делающий человека широким мыслителем. Впрочем, есть претендующие на то, что они читают серьезную литературу. Под серьезной литературой они понимают шизы с психоаналитическим уклоном, мистику в духе Блаватской, Клизовского и иже с ними, псевдонаучные разглагольствования с уфологическим уклоном и паскудное колупание в жизни великих прошлого с целью под видом серьезного исследования обгадить этих великих и тем возвеличить себя и доставить гаденькое удовольствие соответствующему классу читающих. Дэн Браун – один из представителей этой «серьезной» литературы.

А что делают в освободившееся время вместо чтения те, которые вообще не читают? Они «оттягиваются» если не в кафе, ресторанах и на шоу представлениях, то лежа на диване перед телевизором, по которому смотрят те же шоу представления, перегруженные холодным сексом, «светскими» сплетнями и юмором ниже пояса. Можно долго еще рисовать в цветах и красках эту картину, но поскольку я пишу статью, а не многотомное исследование, то ограничусь только

Теперь вернемся к научно-техническому прогрессу. Как я сказал, он не определяет полностью духовную эволюцию и, следовательно, не определяет полностью и этот поворот в ней. Нынешнее духовное состояние западного общества в значительной мере определяется теми философскими идеями, которые легли в основу сексуальной революции (о чем я не раз писал). Но свою существенную лепту в это состояние вносит и научно-технический прогресс. Маркс, вообще, полностью подчинял духовное материальному: «Бытие определяет сознание», материя первична , а дух (сознание) вторичны, пролетариат, производящий материальные ценности – соль земли, а интеллигенция, производящая духовные и интеллектуальные ценности, -гнилая и ей в Союзе платили меньше, чем пролетариям и т. д. Осевые религии и сексуальная революция убедительно показывают, что Маркс не прав: бытие не определяет сознания вполне. Первая монотеистическая религия, Иудаизм возник посреди разливанного моря язычества окружающих народов и ничего существенно отличающего материальное бытие еврейского народа от окружающих его не было. С другой стороны, идеи, раз возникнув, могут сами существенно влиять на материальное бытие, лучшим доказательством чему является сам научно-технический прогресс, движимый именно идеями. Таким образом, нет одностороннего определяющего влияния бытия на сознание, но есть взаимное их влияние друг на друга, прямая и обратная связь. Не забывая об этом и помня, что на нынешнее духовное состояние западного общества существенное влияние оказала сексуальная революция, рассмотрим влияние на него научно-технического прогресса. Т. е. как именно научно-технический прогресс поспособствовал рассмотренному выше изменению духовности общества.

Это влияние проявляет себя через то, что научно-технический прогресс в сочетании с теми ценностными установками, которые господствуют сегодня в западном обществе, превращает большую часть членов этого общества в паразитов в широком смысле слова. Немалую часть членов общества он превращает в паразитов и в узком смысле. Это, прежде всего, безработные, живущие на пособия. Причем часть из них в Америке, например, превратилась в пожизненных и потомственных пожирателей Вэлфера. Кроме этой очевидной и всеми признаваемой группы паразитов есть разновидность несколько менее очевидная. Это те, для которых правительство, борясь с безработицей, создает ненужные на самом деле обществу рабочие места. Это было главным бичом экономики советского социализма, в которой, к тому же, и на нужных местах люди не работали в полную силу. Но главная масса паразитов сегодня за таковых не считается. Это люди, производящие товары и услуги, которые на самом деле обществу не нужны, но находят спрос, поскольку удовлетворяют искусственно созданные потребности. Эти потребности для того и создаются и раздуваются, чтобы дать заработок, прибыль, а иногда и баснословную прибыль тем, кто потом их удовлетворяет соответствующими товарами и услугами. Ярким примером такого товара и искусственно создаваемой потребности являются наркотики, их производство, распространение и потребление. Правда, это – запрещенный, криминальный вид деятельности. Но это потому, что употребление наркотиков приносит очевидный вред обществу в виде вреда здоровью потребляющих и их асоциального поведения вследствие употребления. В подавляющем же большинстве случаев такие товары и услуги не наносят прямого вреда обществу или этот вред более замаскирован и менее осознаваем. Сам термин «общество потребления» имеет тот смысл, что в этом обществе большинство товаров и услуг потребляются вследствие искусственно создаваемых и раздуваемых потребностей. Это, прежде всего, товары моды и престижа. Мода создается и постоянно обновляется искусственно с целью создать у людей потребность, которой от природы у них нет, и которая кому-то может и улучшает жизнь, но отнюдь не обществу в целом. Это – огромная часть масс искусства и немалая часть элитарного. Ежедневно создаются, раскручиваются и затем исчезают в небытие всевозможные звезды эстрады и шоу бизнеса с единственной целью создать искусственную потребность, спрос и заработать на этом. Под видом элитарного искусства богатеньким буратино впаривают в мозги, что какая-нибудь мазня на холсте или инстоляция из собачьего дерьма – это великое, хотя никому, кроме избранных, непонятное искусство, за которое стоит заплатить несколько миллионов, дабы ощущать затем свое превосходство над серой массой, которая этого искусства не понимает. Это - армия психоаналитиков, психотерапевтов и прочих дипломированных шарлатанов от медицины традиционной и нетрадиционной. И главное, это – огромная армия чиновников, без значительной части которой можно было бы обойтись, но надо чем-то занимать людей. Надо занимать людей, освобождающихся от производительного труда в результате научно-технического прогресса, порождающего рост производительности. И поскольку найти для них полезное для общества занятие в существующей системе координат становится все труднее, то и происходит непрерывный рост явных и неявных паразитов. Отсюда и тщета всех правительств мира бороться с бесконечным разбуханием бюрократического аппарата. Одной рукой его сокращают, а другой тут же увеличивают, потому что надо же как то устраивать растущую орду не находящих себе полезного для общества занятия людей. Отсюда и стихийное размножение всякого рода ненужных обществу промыслов, вроде вышеперечисленных.

Как паразитизм связан с духовностью? Или почему умножение паразитов умножает бездуховность? Духовность – это служение надличному: обществу, истине, справедливости, Богу. Может ли человек, паразитирующий на обществе, служить ему? Для этого он, прежде всего, должен перестать быть паразитом. Может ли паразит взывать к Богу о справедливости? По справедливости он должен сидеть голодным, а он, как правило, живет гораздо лучше многих действительно полезных членов общества.

Ситуация усугубляется еще тем, что сегодня стало вообще трудно определять, чей труд даже усердный, доблестный, талантливый, полезен, а чей бесполезен или вреден, может даже очень вреден. В эпоху до научно-технического прогресса такой проблемы не было. Охотник, добывающий больше других мяса для племени, знал, что он самый полезный член этого племени. И все другие так считали. И никогда не бывало, чтобы через некоторое время выяснилось, что то, что он сам и все другие считали полезным, на самом деле было вредным. А сегодня мы гениально и с героическим трудом открываем атомную энергию, получаем атомную бомбу и затем начинаем рвать на себе волосы и бороться за неприменение, нераспространение и т. д. Или открываем ГМО и не знаем, каким боком оно нам вылезет. (Это, не говоря о том, что в современной науке, особенно пост советской, навалом паразитов в простом смысле этого слова, т. е. бездарей, напрасно получающих зарплату и мешающих талантливым людям двигать науку на пользу обществу или во вред ему). Но не только в самой науке такая ситуация. Вот сидит клерк в банке и начисляет, согласно инструкции всякие сальдо - бульдо. И получая солидную зарплату и бонусы, пребывает в глубокой уверенности в своей полезности обществу. Вдруг выясняется, что банк не тому выдавал кредиты, в результате чего он разоряется, а многочисленные его вкладчики остаются без вкладов, рвут на себе волосы и для разнообразия кончают жизнь самоубийством. Или случается мировой финансово-экономический кризис и оказывается, что банк выдавал кредиты тем, кому надо, но поскольку это делали и все прочие банки, то это-то и привело к кризису. А может и не это. И вообще, не ясно, что надо было делать клерку, если от него на самом деле ничего не зависело. Или крутит чудак гайки на каком-то современном мудреном производстве, не имея тонкого понятия, нужен ли обществу конечный продукт производства, в котором он – маленький винтик. Т. е. ему понятно, что продукт функционален, на нем, вообще, можно ездить или, там, забивать им гвозди. Но аналогичный продукт производит много других фирм и неизвестно чей лучше. Точнее, неизвестно, принесет ли это производство прибыль и, следовательно, будет ли продукт продан и потреблен. Кто-то там наверху рассчитывает, что принесет. Потом, бац, на рынке появляется чужой сногсшибательный и дешевый гвозде забиватель и производство, где работал чудак, закрывается. И непонятно, был ли его труд полезен обществу или и нафиг никому не нужен. Мало того, для того, чтобы правильно крутить гайку, он еще 5 лет учился (тоже труд), а когда закончил, оказалось, что научно-технический прогресс отменил эту профессию.

Таким образом, возникла ситуация, в которой почти никто не может сказать с уверенностью, полезен ли он обществу или нет. Это деформирует оценку человеком самого себя и оценку обществом каждого его члена. Если прежде человека ценили за реальную пользу, которую он приносит обществу, то теперь – за некоторый весьма условный эквивалент ее. И в качестве такого эквивалента выступают деньги и положение в обществе. Неважно, каким образом человек нагреб кучу денег, неважно, что для того, чтобы пролезть наверх, он «подсидел» своего друга и начальника, а то и заказал его убийство, но, если он имеет деньги или власть (а лучше и то и другое), он - почетный член общества. А если Бог наградил его талантом, но одновременно совестью и достоинством и он не хочет наживать деньги нечестным путем, лезть наверх по костям или угождать своим искусством низменным вкусам широкой публики во имя дешевой популярности, значит он – презренный неудачник. И это не характеристика капитализма именно, как полагал Маркс. При социализме меньшую роль играют деньги и большую положение в обществе, но деформация ценности человека в обществе в принципе та же. И главной причиной ее является научно-технический прогресс.

Превентивный атомный

А. Воин
24.12.09


На днях российские власти приняли доктрину превентивного атомного удара. И хотя удара самого еще не было, но волны от решения уже широко разошлись, вызвав множество разных реакций. Отреагирую и я.
Сказать в этой ситуации, что это решение плохо – это все равно, что ничего не сказать. Я хочу вписать это решение в общую картину происходящего сегодня в мире. А происходит глобальный кризис человечества, проявляющий себя в кризисах экономическом, экологическом, ресурсном, демографическом и многочисленных и разнообразных международных и внутригосударственных конфликтах с вооруженным противостоянием или угрозой такового. Этот кризис ставит перед человечеством вызов в виде угрозы самому его существованию. Когда подобный вызов возникает перед любой группой людей, то могут быть два принципиально отличных сценария реагирования группы на него. Либо люди объединяются перед лицом вызова, помогают друг другу, жертвуют личными интересами во имя интереса общего. Либо, наоборот, они начинают остервенело бороться друг с другом под лозунгом: «Умри ты сегодня, а я – завтра». Похоже, что человечество выбрало себе второй сценарий.
Русские ведь не на ровном месте приняли такое решение. Ему предшествовало много разных событий, начиная с нарушенного Западом обещания, данного еще Горбачеву, когда он распускал Варшавский Блок и разрушал Берлинскую Стену, а затем Ельцину, развалившему Союз, не продвигать границы НАТО к российским. Затем Россию объявили побежденной и начали ее всячески принижать и общипывать. Затем развалили Югославию, а от Сербии оттяпали Косово, создав, таким образом, прецедент, по типу которого можно было развалить и Россию. А Ющенко с Саакашвили затеяли создать блок стран от Черного до Балтийского морей, отсекающих Россию от Европы. И т. д. Все это создает для России так называемую «свою правду» в духе пресловутого плюрализма, как раз и провозгласившего, что у каждого своя правда и предавшего забвению, что правда, истина, как и Бог, едины для всех. В отвлечении от правды общечеловеческой эта «своя правда» привела к разжиганию в России национализма и имперских амбиций, ярким примером которых служит недавнее предложение Кадырова российским властям упразднить независимость Украины и Грузии, что не повлекло за собой никаких мер со стороны этих властей в отношении Кадырова. Ну а вершиной этой «своей правды», отвлекающейся от общечеловеческой, как раз и является провозглашение права на превентивный атомный удар, да еще сформулированного таким образом, что применять его можно практически когда угодно против кого угодно.
И само собой, что «своя правда» есть теперь не только у России, но у каждой страны.
У Америки она состоит в том, что после развала Союза, рухнуло и равновесие биполярного мира, хорошее оно было или плохое, но обеспечивающее более менее равновесие и спокойствие на планете и началось множество локальных вооруженных конфликтов. В этой ситуации Америка была единственной страной на планете, способной взять на себя функции мирового полицейского и она сделала это, что было, безусловно, благородно с ее стороны и, конечно же, неблагодарно. Потому что помимо того, что Америка несла на этом расходы, так на нее же повесили за это всех собак и против нее начался террор со стороны всякого рода фанатиков, исламистских, прежде всего. В этой ситуации Америка увидела «свою правду» в том, что раз уж она взяла на себя функцию охраны мирового порядка, то почему бы ей не определить этот порядок в стиле Pax Amerikano, т. е. не навязать всем, где надо, то и силой, демократию, американскую систему ценностей и культуру, самой определять, какому народу от какого положено отделяться, а какому не положено и т. д. Кстати, если не ошибаюсь, Америка еще раньше России присвоила себе право превентивного атомного удара, ну, а если ошибаюсь, то, во всяком случае, намерения такие были и обсуждались. И для этого опять же была у нее дополнительная «своя правда» в виде теракта 11 сентября.
«Свою правду» имеют и мусульманские фундаменталисты. Им таки навязывают чуждую им систему ценностей. И на этом основании они считают себя вправе обзаводиться атомным оружием, применять террор против всех, кого считают, справедливо или нет, своими врагами и поддерживать добровольцами и оружием сепаратистские движения исламистов в других странах, в России, в частности.
А страны третьего мира имеют «свою правду» в виде экономической эксплуатации их развитыми странами через посредство глобализации (хотя эксплуатация эта начинается с инвестиций и займов, которые они добровольно соглашаются принять, а чаще еще и выпрашивают).
А у Ющенко и украинских националистов «своя правда» начинается с праистории, когда мамонт, от которого произошли русские, наступил на ногу мамонту, от которого произошли украинцы. Но надуманные претензии перемешиваются у них с действительными. Не могут же, в самом деле, украинские власти остаться равнодушными к предложению Кадырова уничтожить независимость Украины.
Какой же вывод напрашивается из всего этого? Сказать, «давайте жить дружно» - это опять же ничего не сказать. Нужна огромная работа по выяснению того, в чем же состоит не у каждого своя правда, а правда общечеловеческая. Эта работа распадается, как по мне, на две части: философскую и международную законодательную. Я утверждаю, что значительную часть философской работы я выполнил.
Первое, что нужно сделать здесь в философском плане, это опровергнуть пресловутый плюрализм, понимаемый не как право каждого отстаивать свое понимание того, что есть истина, а как наличие многих равноправных истин , у каждого своей. Истин несоизмеримых, не сводимых к одной, истин между которыми невозможно выбирать, какая из них истинее. Этот плюрализм – не просто мода. Т. е. сегодня это уже и мода, мода салонная («Ах, мы ж культурные люди, Вы ж понимаете… плюрализм…»), мода политическая, мода журналистская. Мода одних вполне устраивающая, позволяющая ловить рыбку в мутной воде или камуфлировать свою умственную отсталость. (Сказать оппоненту, начисто разгромившему твои аргументы: «Ну, это Ваше мнение, а у меня – свое, у нас же плюрализм»). Других, как и всякая мода, принуждающая под нее подстраиваться. Но у истоков этой моды стоит все же философия, точнее группа философских школ, «доказавших» якобы относительность нашего познания, научного, прежде всего. (А из относительности познания вытекает и отсутствие единой для всех истины). Главное из этих философских направлений - это пост позитивизм с такими именами, как Кун, Фейерабенд, Куайн, Поппер, Лакатос и др. Эта философская школа до сих пор доминирует в западной теории познания, а ее аргументы до сих пор никем не были опровергнуты. Релятивизация познания и вытекающее из нее отсутствие единой истины превратили современную философию в салонный треп, в жеманное умничание, лишенное способности решать какие бы то ни было общественные проблемы, тем более предложить человечеству выход из глобального кризиса. «Философия ничего не решает, она только обсуждает» - вот модный сегодня среди философов лозунг. В то время как сегодня общество и все человечество, как никогда нуждается именно в решении, философском разрешении, прежде всего, возникших пред ним проблем.
Опираясь на разработанную мной теорию познания («Неорационализм», Киев, 1992) и вытекающий из нее единый метод обоснования научных теорий (Цикл татей в журнале «Философские Исследования» и в интернете),

Ответ Антону Лехаку дан в статье "Оптимальная мораль и гомосексуализм". Ответ Синферно - в статье "Полемика с Синферно"

Здравствуйте, Александр Миронович!

Ваша последняя статья ("И вы, мундиры голубые") дала мне пищу для размышлений.

Я согласен, что гомосексуализм - не во благо общества.

Однако, мне бы хотелось узнать формальное "доказательство", что мужеложство - стоит запретить во всем мире.

В Англии сейчас проходит общественный процесс осуждения противников гомесексуализма. Противинков (или "гомофобов" как они там называются) открыто сравнивают с расистами. И борьба с гомофобией идет в один ряд с ксенофобией. Встречал, даже благотворительный фонд направленный на защиту школьноков-гомиков...

В вашей статье вы ссылаетесь на вашу Оптимальную Мораль в неораце. Однако, там не говорится о гомиках. Конечно, можно вычеслить вывод из модели качества жизни общества. Можно, сказать, что гомики подрывают семейные ценности через распуство в сексуальной жизни и, тем самым, подрывают качество жизни общство (становится аморальным).

Однако, что делать, если гомосексализм - это врожденная неизлечимая болезнь? Ведь, гомики, по поведению и рефлексам, - это женщины. Известно, что при испуге женщины дольше моргают, чем мужчины. Было проведенно исследование, которое показало, что гомики столь же долго моргают, как и женщины. Конечно, одно это исследование не достаточно, чтобы показать, гомосексуализм - это врожденное.

Хотя, если предположить, что гомосексуализм - это врожденные недуг, то как поступать с ним? Что если гомики - это психические инвалиды? Как с ними тогда поступать?

Хотелось бы услышать теоретическое обоснование для борьбы с гомосексулизмом. Западное общество в этом остро нуждается.

Антон

В Президиум Российской Академии Наук

Уважаемые господа!
Предлагаю Вашему вниманию мою статью «Наука академическая, альтернативная, лженаука и эпистемология», прилагаемую к этому письму. В ней речь идет не только о борьбе с лженаукой, но и о состоянии академической науки в мире и в России, прежде всего, и причинах неудовлетворительности этого состояния, в частности, малой эффективности академической науки и ее бюрократизации. В качестве решения проблемы предлагается разработанный мной единый метод обоснования научных теорий.

Александр Воин, философ, математик

Адрес: ул. Марины Цветаевой, 5,
02232, Киев
11.10.09

Рецензия на «О вреде науки» (Александр Воин)

Что ж, в библии сказано: Познания умножают скорби.
Лично я тоже против науки, только в более вульгарном виде. Ведь все эти знания, изобретения и тд. Не сделали человека счастливей, а только сделали его страдания более изощренными. Разных там Черепановых и тд. я б вообще на кол посадил. Сегодня мы не представляем своей жизни без многих плодов цивилизации, науки, но наши дети не смогут жить без того, о чём мы не подозреваем сегодня. наши предки всю свою пусть трудную и короткую жизнь проводили в лесах, горах и тд. Но если большинство из современных людей попадет в такую девственную природу, то не протянет больше недели - умрут от паники или воспаления лёгких. Наука дарит нам свои плоды и мы всё больше попадаем в зависимость от них. Кто сегодня представляет жизнь без мобильника? А ведь лет 20 тому назад многие о подобном и не предполагали. В этом мире за все надо платить. За удобства плодов науки тоже. Или раком мозга от излучения мобильника, или общей деградацией человека в обществе потребления.
Каковы причины общества потребления? Думаю, что рост материального благосостояния людей в некоторых странах, которые диктуют идеалы существования для всего остального мира. Ведь на данный момент, наша цивилизация более англосаксонская. А вторая причина - средства информации (телевидение, интернет - тоже, плоды науки), которые позволяют проводить невиданное до селе массовое воздействие на людей.
Когда люди жили в нужде и голоде, то в экономике наблюдалось какое-то равновесие между спросом и производством. но наступил момент, когда у человека в гараже стоит 3 автомобиля, у него 3 этажный дом и тд. зачем ему ещё чего-то желать, хотеть, покупать? Последнее слово ключевое. экономика не может существовать без покупателей, она должна все время наращивать прибыли (сам капитал этого объективно требует и тут прав Маркс). В итоге, используя колоссальные возможности средств массового воздействия, производители начинают вкладывать средства не в улучшение качества, а в имедж. Всем известен скандал, когда выяснилось, что менеджер по рекламе фирмы Nike получал большую стипендию, чем все рабочие фирмы в Индонезии. Уже не спрос формирует предложение. Производитель сам формирует спрос. основным качественным показателем товара становится: "Это круто". И тут начинается моразм: невосполнимые ресурсы перевариваются экономиками для производства одноразовых пластиковых поделок. Меняется сам менталитет, мораль человечества. теперь о значимости человека все больше судят по уровню его потребления. Такое было всегда, но не столь тотально и массово. И в основе всего этого назревающего тупика человечества лежат плоды науки.
Мне одним из наиболее вероятным вариантом разрешения этого кризиса видится очень кровопролитная война, со сменой англо-саксонского лица цивилизации, например, на мусульманскую. Так уж повелось в истории: кризис - война - ренессанс. имхо.

Уважаемая Юлия Владимировна!

В мае этого года я посылал Вам письмо по поводу моей макроэкономической теории, которая, как я считаю, может помочь человечеству и Украине, в частности, найти правильный выход из кризиса и избегать кризисов в будущем. К письму я прилагал одну из моих макроэкономических статей: «Формула бескризисного развития экономики». Письмо это из Вашего секретариата поступило в министерство экономики за №41-В-020138/26 от 26.05.09, откуда я получил ответ за №4903-20/159 от 04.06.09 с выражением благодарности за заботу об украинской экономике и уверением, что поднятые мной вопросы приняты министерством во внимание. В общем, классическая отписка. Однако через некоторое время я получил письмо из отделения экономики НАНУ, в президиум которой я также обращался по поводу моей макроэкономической теории, и там было сказано, что упомянутая моя статья рассмотрена по личному указанию Патона и прилагалась рецензия на нее. Я предположил, что вмешательство Патона произошло не без воздействия министерства экономики или лично Вашего и, если это так, то признателен. Однако делу это вмешательство не помогло.
Рецензия была огульно хулительной, без вникания в суть моей работы, по сути – вариант отписки. Я разобрал и опроверг эту рецензию и свой ответ направил и в НАНУ и госпоже Крючковой в министерство экономики. Из НАНУ я до сих пор не получил ответа на это мое письмо (хотя я написал также открытое письмо президенту Патону по этому поводу и отправил ему лично). А от госпожи Крючковой получил ответ за №4903-20/193 от 15.07.09, в котором выражалась еще большая благодарность за заботу об экономике и предлагалось рассмотреть и высказать свое мнение о ряде постановлений министерства. Я ответил ей (№В 413-09), что готов послужить Украине своими знаниями и способностями, но не могу оценить постановления министерства, не располагая экономической информацией, которая есть только в мин. экономики и, кроме того, это - работа, которая должна быть оплачена и прежде, чем я начну ее, нам следует это оформить. Ответа на это письмо я до сих пор не получил, а по телефону узнал от директора департамента, что госпожа Крючкова считает предмет исчерпанным. «Но мы Вам какой-нибудь ответ вышлем». Я решил не дожидаться «какого-нибудь» ответа и еще раз обратиться к Вам.
При всем моем уважении к Вам, как к политику, и к Вашей героической борьбе с кризисом, я считаю, что Вами допущены некоторые ошибки, одной из которых воспользовались Ваши политические противники, поставив Вас в трудное положение перед выборами президента. Я имею в виду предложение партии регионов увеличить минимальную заработную плату. Вам следовало это сделать самой раньше, но Вам помешало отсутствие правильной макроэкономической теории, моей теории. Согласно ей деньги, потраченные на рефинансирование банков, нужно было направить на увеличение минимальной зарплаты и пенсий и именно это помогло бы преодолению кризиса.
Поскольку, как говорится, еще не вечер и впереди еще много политической и экономической борьбы, я предлагаю Вам взять меня консультантом по экономической политике. Уверен, это послужит на пользу и Украине и Вам лично, как политику.

Александр Воин, к. ф. м. н., PhD, академик Международной Академии Информатизации

Адрес: ул. Марины Цветаевой, 5, кв. 143
02232, Киев
Тел. 535-25-99

Они важны, но постепенно и неотвратимо на первое место выдвигаются NBIC-технологии, которые обещают перевернуть мир так, что все прежние научные революции покажутся походом в скобяную лавку за долотом и веником. NBIC - это аббревиатура, которая означает совмещение в одной цепочке нано- и биоинженерных, то есть генетических технологий, информационных и компьютерных технологий, а также когнитивных ресурсов, нацеленных на искусственный разум.

Иначе говоря, NBIC-технологии - это создание саморазвивающихся по существу живых интеллектуальных систем из неживой материи, которые могут быть использованы повсюду - от медицины до промышленности. Об опасностях мероприятия можно спорить бесконечно, но несомненный факт, что NBIC-технологии по потенциалу приближают человека к Высшему Творцу, который в незапамятные времена сотворил мир. Если гипотеза о Высшем Творце кому не нравится, существа дела это не меняет.

Одна из первых точек прорыва на планете Земля - NBIC-центр, который только что начал работу в Курчатовском институте. В Европе и близко нет лабораторий, которые были бы оснащены аппаратурой такого уровня и в таком количестве. В США имеются мощные лаборатории, но они не собраны в единый центр, который ставил бы перед собой столь амбициозные задачи, как NBIC-центр Курчатовского института.