Патриоты и «общечеловеки».

                                      А. Воин
                                                               13.8.14

     В российских, а потом и в украинских СМИ и интернете появилось новое словцо «общечеловеки». Что имеют в виду употребляющие его патриоты, точнее ура патриоты? На первый взгляд может показаться, что речь идет о либералах. Ведь либералы любят позиционировать себя как заботящихся об общечеловеческом благе и противопоставлять себя патриотам именно в это пункте. Но возникает вопрос, а зачем нужно было переименовывать либералов в общечеловеков? Судя по характеру его использования, появился этот термин вовсе не в порядке игры слов, а как очередное, словесное оружие в борьбе с идейными противниками – ярлык для клеймения оных. Но термин «либералы» или усиленное «либерасты» давно стал испытанным брендом в информ борьбе и замена его «общечеловеками» вряд ли будет эффективной. А что касается Украины, то здесь употребление термина «общечеловеки» в негативном контексте еще с меньшим основанием можно считать относящимся к либералам, потому что употребляющие его сами, как правило, позиционируют себя как либералы и во времена Майдана громче других волали за европейские ценности. (Как можно одновременно быть националистом и либералом – это отдельный вопрос, к которому я еще вернусь).
     Поэтому, когда я пару месяцев назад, впервые столкнулся с этим термином в статье известного экономиста и публициста Михаила Делягина, то отнес его персонально на свой счет. Я, безусловно, принадлежу к общечеловекам, т.е. отстаиваю приоритет общечеловеческих ценностей над национальными, и в то же время к либералам меня отнести никак нельзя. Мало того, я убежден, что при всем том лае в адрес либералов со стороны ура-патриотов, никто не сформулировал более тяжелой аргументации против сегодняшнего либерализма (нео либерализма), чем дает моя философия. И в то же время я выступаю и против ура-патриотов и националистов и достаю их своей аргументацией не меньше, чем либералов. Это и делает меня неудобным противником националистов. С либералами им проще. Современные либералы сами себя дискредитировали так, что поводы для нападок на них валяются под ногами. А как быть с человеком, который отстаивает приоритет общечеловеческих ценностей над национальными, отвергая при этом опорочившую себя нео либеральную систему ценностей и не отвергая нормального здорового патриотизма? Не утверждать же так прямо в лоб, что плевать нам на все человечество, пусть оно хоть  в атомной войне подохнет, лишь бы мы нажрались и навластвовались всласть. А вступать со мной в серьезный спор по поводу предлагаемой мной системы ценностей и всей моей философии, подпирающей эту систему им слабо. Проще наклеить на меня негативный ярлык, как бы не именно ко мне относящийся, без упоминания моей фамилии, но всем, кто шевелит мозгами, тем не менее, понятно, о ком речь. Очень удобная для тех, кто ее придумал, и очень нечестная игра. Игра, которая ведется против меня уже давно и не только в этом пункте, и не только с навешиванием ярлыков, но и в виде полемики с моими утверждениями без упоминания моего имени, а под соусом «некоторые утверждают», воровства моих идей  с их перекручиванием и т.д. Но я хочу умникам, придумавшим эту игру, кайф от нее поломать. И не дожидаясь, пока они откроют свое забрало, рассмотреть, на чем стоят они и на чем я. 
     Как я уже сказал, позиция «пусть рухнет мир, лишь бы мы оторвали свое по максимуму», даже если и исповедуется в глубине души, слишком неудобна, чтобы ее открыто провозглашать. Поэтому открыто провозглашают ее сегодня только религиозные фанатики (родственники по духу националистов), вроде джихадистов. Этим все по барабану: если мир рухнет, значит, такова воля Бога. Среди националистов водятся оголтелые, которые провозглашают вещи довольно близкие к этой, но все же слегка завуалированные. Например, Дугин заявляет, что русские и англосаксы не приемлют друг друга имманентно, иррационально, потому война между ними неизбежна. А к чему она может привести – это в руках Бога. Т.е. Дугин - не просто националист, он еще и религиозный фанатик. (Как тот негр из анекдота, который сидит на Бродвее и читает газету на идиш, а проходящий мимо еврей говорит ему: «Мало тебе того, что ты - негр, так ты еще и еврей?»).  Аналогичные высказывания (в другой формулировке) можно найти у украинского Яроша. Но таких, провозглашено оголтелых, претендующих на теоретичность и потому заговаривающихся, очень мало. Чаще встречается разновидность таких же оголтелых, иногда даже более, но не пытающихся теоретизировать и задаваться вопросом, к чему может привести их позиция, а просто провозглашающих: «Крым (Донбасс и т.д.) наш и мы его никогда и никому не отдадим, чего бы это не стоило», и дальше идет поток обвинений, а больше оскорблений в адрес противной стороны. В Украине эталонный образец патриота этого стиля – это Юля Тимошенко, но попадают в эту категорию с большей или меньшей точностью почти все нынешние политики первого ранга. В России – это Жириновский и еще некоторые политики, но в основном сегодня – это фигуры медийные. Впрочем, сегодня представителей этого жанра в патриотизме, как среди политиков, так и медийных персон, в России поубавилось и патриотизм в целом начал изменяться в сторону «с человеческим лицом». Но сразу после «отжатия» Крыма и в начале противостояния в Донбассе российский патриотизм этого жанра превосходил, пожалуй, даже украинский. Достаточно вспомнить такие примеры, как тележурналист Дмитрий Киселев, угрожавший Америке атомной бомбой. Он не говорил, что война неизбежна, а просто делал атомный гоп - стоп.
     Но чаще националисты маскируются под добропорядочных патриотов, используя тот факт, что определить истинный интерес всего человечества не так-то просто. Ведь даже фашисты базировали свою идеологию на Ницше, который утверждал, что для блага всего человечества сильные (народы) должны править слабыми. Вот, не просто так, потому что мы сильней, а для Вашего же блага мы будем править Вами. Получается тоже вроде бы приоритет общечеловеческого интереса над национальным, к тому же весьма талантливо поданный Ницше. Но именно «вроде бы» и не требуется особого ума, тем более, после того, что проделали фашисты, чтобы это «вроде бы» разглядеть. 
     Излюбленный прием националистов, маскирующихся под добропорядочных патриотов, - это ссылка на историю. Вообще история сегодня стала страшно популярной среди политиков и разных говорящих голов, и даже простого народа. Само по себе это хорошо и для воспитания добропорядочного патриотизма, и для того, чтобы извлекать из истории уроки и не повторять ошибок прошлого. Но все это при условии, что историки нам не врут и не перекручивают историю в угоду нынешней власти, шкурных интересов ради. Последнее, кстати, весьма распространилось, и получилось, что с каждой новой властью мы получаем новую историю. Особенно грубо это делалось в нынешней Украине в самом начале ее независимости, когда договаривались чуть ли не до того, что все народы произошли от обезьяны и только украинцы напрямую от мамонтов и что украинцы подарили человечеству современную цивилизацию. Сейчас эта волна в Украине несколько поумерилась, но все равно перехлестов еще хватает. Ну и в России их тоже немало. Впрочем, объективность требует сказать, что за последние десятилетия и в России и в Украине появилось много и честных и талантливых историков, которые помогли желающим разобраться во многих запутанных или перекрученных в прошлом вопросах  истории. 
    Но даже если бы все историки стали абсолютно честными и неподкупными, это не обеспечило бы исключения недобросовестного или даже добросовестного, но, тем не менее, неправильного использования истории для обоснования чего угодно и в частности любых националистических проектов или оправдания преступлений на почве национализма (и на любой другой). Дело в том, что выводы из истории делаются в основном либо самими историками, либо другими гуманитариями, включая политиков и политтехнологов, практически никто из которых не владеет методом естественных наук. Согласно этому методу для получения правильных выводов из множества фактов нужно строить модель, описывающую процесс в системе. Гуманитарии же, не владеющие этим методом, привыкли мыслить аналогиями. С помощью аналогий из одного и того же множества фактов, выбирая те факты, которые тебе нужно, и отвлекаясь от других, можно извлекать разные до противоположности выводы. И в частности, можно извлечь вывод, который хочет получить делающий (или который ему заказан). Например, вывод Дугина, что русские с англосаксами никогда не найдут общего языка, можно подкрепить конкретными фактами из истории, когда , действительно, общего языка не находилось и был конфликт. Но при этом мы должны отвлечься от других случаев, когда общий язык был и было взаимодействие, как, например, во время Второй Мировой Войны в борьбе против фашизма. Отвлечься от богатейшего культурного взаимодействия русских и англосаксов на протяжении веков в рамках общей европейской культуры. Может быть для Дугина Шекспир – никто, но вряд ли с ним согласится большинство нормальных русских патриотов, особенно тех, кто в своем творчестве взаимодействовал с Шекспиром, что не помешало ему доставить славу русскому искусству (Прокофьев, Пастернак, несть числа театральных режиссеров, ставивших Шекспира, и артистов, сыгравших шекспировские роли и т.д.). И нормальные англосаксы тоже никогда не пренебрегали русской культурой, и наоборот относились к ней с огромным пиететом.
    Но даже, если бы в прошлом отношения русских с англосаксами всегда и во всем бывали только конфликтными, то и это при модельном подходе еще не было бы основанием для вывода Дугина, построенного по принципу, что раз всегда так было, то так и будет. Дело в том, что помимо обстоятельств из рассматриваемого Дугиным ряда, есть обстоятельства из других рядов, которые тоже влияют на конечный вывод.
     Например, Россия с Англией, действительно, часто сталкивались в прошлой истории, как две империи и допустим, что всегда только сталкивались и никогда не было никакого понимания. Сегодня США и Россию тоже можно рассматривать как две империи (а можно рассматривать и иначе, но, допустим, так). Значит ли это, что и сегодня они неизбежно должны воевать? В рамках логики аналогий – да. При модельном подходе вовсе не обязательно. Потому что есть обстоятельства другого ряда (других рядов). Чего стоит только такое обстоятельство, как то, что тогда не было атомного оружия, а сегодня оно есть. А есть еще много других существенных обстоятельств, делающих эту аналогию непригодной. 
     Как выкручивались выводы даже с использованием истинных исторических фактов в случае с конфликтом на Украине, покажу в дальнейшем. Сейчас же хочу продолжить классификацию националистов.
      Самая массовая категория националистов – это те, поступки которых движимы не рассудком, а эмоциями и инстинктами, и потому позиция их переменчива. Вчера они были фанатичными или умеренными коммунистами, сегодня они – фанатичные националисты, способные на жестокие преступления, завтра – добропорядочные патриоты, а послезавтра – добродушные или не очень обыватели, которым наплевать на «патрию» и на человечество и которым хочется только покоя и приязненных, пусть даже не искренних отношений с другими. Короче, это так называемая масса (или массы), которая в общественных и исторических процессах играет ту же роль, что и ньютоновская масса в процессах механических, т. е. обеспечивает инерцию процессов. А роль сил или воздействий в этих процессах играют обстоятельства, одно из которых - это пропаганда. Причем главным инструментом националистической пропаганды является клич «Наших бьют». Ну, если не бьют, то «гнобят», эксплуатируют, лишают прав и т.п. Сначала пропагандисты националистические, коммунистические или либералы с большими пропагандистскими усилиями разгоняют массу в нужном им направлении. Затем разогнанная масса сама уже начинает влиять на пропагандистов и главарей, заставляя их быть более крутыми в заданном смысле, чем они есть или им хотелось бы быть.
    Как взаимодействовали и взаимодействуют эти виды национализма и их носители между собой и с идеологиями либерализма с одной стороны и марксистской с другой, я хочу показать  на  примере событий в нынешней Украине и вокруг нее.
     Национализмы украинский и русский разгорелись после развала Союза, но начали они разгораться еще до развала, по мере того, как увядал авторитет марксистской идеи в советском государстве. Свято место не бывает пусто, люди нуждаются в надличной, духовной идее, хотя степень этой потребности, ее силы и неотложности у разных людей весьма разнится. И национализм, восходящий к животному инстинкту стаи - самая древняя форма такой идеи, которая хоть и подавляется более прогрессивными, соответствующими времени идеями, никогда не умирает полностью и способна возрождаться с силой эпидемии, когда авторитет более современных идей слабеет. 
    На этапе до развала Союза разгорание национализма шло очень медленно. По моей прикидке в начале 70-х людей, вовлеченных в национальное движение на Украине, было десятки, максимум сотни. Это были люди с высокой духовной потребностью и из их среды выдвигались будущие главари и пропагандисты национального движения. Причем на этом этапе движение правильней называть не националистическим, а национально патриотическим. Целями движения было возрождение национального самосознания, культуры и, наконец, государственной независимости. Главарями движения в этот период были, как правило, люди незаурядные, высококультурные, творческие, с понятиями об общечеловеческих ценностях и нормах морали. Такие, как поэты Стус и Драч, писатели и философы Дзюба и Сверстюк и другие. В своих программах они не поминали и тем более не возводили в герои кровавых плачей, Бандеру и Шухевича. Они тесно сотрудничали с русскими диссидентами, а в лагерях поддерживали друг друга. Впрочем, нужно учесть условия, в которых они действовали. Их и при их умеренности жестоко преследовала советская власть, так что можно допустить, что не все, что было в их головах, было и на устах. Дзюба, например, произнесший прекрасную речь на стихийном митинге в Бабьем Яру в память о погибших там евреях, евреев, тем не менее, недолюбливал и в свой узкий круг не принимал. Впрочем, за грех я это не считаю. Каждый волен любить и не любить, кого ему любится и не любится. Требовать мы можем только уважения и справедливости. Но вот я помню мой разговор той поры с президентом клуба имени Петра Запорожца Ю. Смирным. Клуб был формально комсомольским, а на деле национально диссидентским. Он ставил своей задачей развивать демократию и национальную украинскую культуру и был в тесной связи с такими деятелями, как упомянутые Драч и Дзюба. В клубе помимо украинцев было много евреев, я был одним из его руководителей и как-то в беседе со Смирным спросил его, как он видит место евреев в будущей независимой Украине, если таковая когда-нибудь случится. Евреи будут на первом этапе нашими учителями, сказал Смирный, но руководить страной (начальниками) будем мы. Это он сказал мне с глазу на глаз, а на наших собраниях он такого не говорил. И только на нынешнем Майдане это стало провозглашаться, наконец, открыто.  Правда, из уст провозглашенных же националистов, таких как Ярош, но ведь и ныне здравствующие в прошлом порядочные националы: Дзюба, Драч, Сверстюк, против этого публично не возразили. Но про нынешний Майдан я сказал, забегая наперед, а сейчас еще о начале.
    Этот украинский национальный патриотизм одиночек-романтиков вяло тлел последние 20 лет советской власти, но в последние 2-3 года ее существования он дал мощную вспышку. Точнее произошла мощная вспышка украинского национализма (равно как и национализма ряда других национальностей на территории Союза), еще пока относительно умеренного, с более-менее человеческим лицом, охватившая подавляющее большинство населения Украины, включая не только этнических украинцев, но и русских и представителей других этносов. Но вряд ли ее можно считать разгоранием того романтического национального патриотизма одиночек. Еще точнее этот новый национализм имел 2 слоя. Верхний, элитарный, который можно назвать национализмом украинских «письменникив», членов украинского союза писателей, создавших и возглавивших более менее массовое, но, все же, не всенародное, а скорей интеллигентское движение РУХ. И нижний - по настоящему всенародное организационно не оформленное движение или скорее настроение, направленность умов и эмоций. Верхний национализм этого периода до известной степени наследовал патриотизм романтиков одиночек. Их имена были на его знаменах, а такие фигуры, как упомянутые Дзюба, Драч, Сверстюк, а позже Черновил вошли в руководство РУХа. Но сам по себе романтический дух беззаветного и бескорыстного служения своему народу при уважении других народов и общечеловеческих ценностей остался за этими одиночками. Главная движущая сила РУХа – «письменники», была уже не столь бескорыстна и мотивирована была, прежде всего, желанием заставить украинского читателя начать, наконец, читать их в основном бездарные писания. И благородства первых патриотов – романтиков в отношении к другим народам, русскому, прежде всего, и их культуре здесь поубавилось. Что ярко проявилось сразу после обретения независимости, когда ставший министром культуры Яворивский выбрасывал из библиотек русскую литературу. 
    Что касается нижнего слоя, то мотивирован он был в основном убеждением, что «Воны наше сало йидять», что в переводе означает, что Украина кормит весь Союз и при отделении ее граждане, наконец, наедятся этого сала от пуза. Еще в этом нижнем национализме присутствовали футбольные и им подобные страсти и жажда выбросить адреналин, не находящая лучшего применения, чем подраться с фанами других команд, тем более «не наших», и т.п. Что касается уважения к культуре, то его в этом слое не было, ни к русской, ни к своей украинской. 
     Русский национализм этого периода отличался от украинского и содержанием и подэтапами развития. Во-первых, он задержался с появлением по сравнению с украинским и я услышал о нем только в первой половине 80-х. Во-вторых, на том этапе он еще не имел верхнего, культурного, теоретизирующего слоя и представлял собой просто проявление стихийной неприязни русского обывателя к кавказцам и прочим «чучмекам», которых стало слишком много в русских городах и которые, по мнению обывателя, вели себя слишком нагло (что в какой-то мере соответствовало действительности). И только во второй половине 80-х, по моей прикидке (не претендую на полное владение информацией) это стихийное недовольство получает теоретическое оформление от некоторых интеллигентов и политиков, разделяющих его или пожелавших использовать его в карьерных целях. При этом выкристаллизовываются 2 идеи. Одна – что русские кормят всех остальных в Союзе, особенно не славян. И вторая - что участие в русской культуре большого количества нерусских (в чем, как по мне, было преимущество русской культуры) вредит ей и потому русский народ должен отделиться от прочих. Этот русский национализм конца 80-х с одной стороны национализм, как национализм – неприязнь к инородцам и уверенность в превосходстве своего народа над остальными. С другой стороны он отличается от других национализмов, украинского в частности, тем, что украинцы стремились отделиться, будучи или считая себя угнетенными в Союзе, русские же были господствующей нацией. Желание господствующей нации отделиться от тех, кем она правит, случай достаточно необычный в истории. Получился редкий парадокс, когда два национализма вместо противоречия своих целей и основанной на нем борьбы, оказались взаимодействующими и поддерживающими друг друга. (Вспомним призыв Ельцина ко всем националам Союза: «Берите столько независимости, сколько сможете»). В результате отделение Украины произошло почти столь же мирно, как «Бархатная революция» в Чехословакии, хотя в основе этих мирностей лежали разные идеологии. И эта разница, как и положено, проявила себя позже уже после развала и обретения независимости Украиной и другими бывшими республиками: Чехия со Словакией после разделения живут мирно и дружно, чего про Россию с Украиной не скажешь. 
    Эволюция русского и украинского национализмов уже на этапе до развала Союза (не говоря о последующих) не может быть правильно понята, если мы отвлечемся от взаимодействия их с другими надличными идеями. На последнем этапе существования Союза марксисткая идея в нем умирала, ее авторитет в народе угасал, но главным ее конкурентом на том этапе был не национализм, а либерализм. Национализм лишь слегка брезжил, когда либерализм уже вливался в советское общество могучим потоком. Точнее двумя потоками. Через один из них, олицетворяемый диссидентским движением вливался добротный классический либерализм с требованиями демократии, рыночной экономики и прав человека, под которыми понимались политические и экономические свободы. Через другой поток вливался нео либерализм, он же либерализм сексуальный и шкурнический. Сексуальный - олицетворяли  рокеры, эстрадные хохмачи, у которых не хватало таланта Райкина, чтобы успешно острить «выше пояса», столь же бездарные киношники, заменявшие отсутствие таланта порнухой и чернухой, и прочие любители «клубнички» с требованием неограниченных сексуальных свобод, которые заменяли для них все политические и экономические. Шкурнический - олицетворяли фарцовщики, подпольные цеховики, комсомольские вожди, превратившиеся в кооператоров и многие партийные секретари и красные директора, обогащавшиеся с помощью взяток и незаконного использования служебного положения и жаждущие не скрывать больше своего награбленного богатства.  Впрочем, деление нео либерализма на сексуальный и шкурнический несколько условно, потому что и сексуал либералы заботились о своем гешефте, который они делали на сексе, и шкурники, нажившись нечестным образом, жаждали сладкой жизни (именуемой в нео либерализме гедонизмом), которая для одних выражалась в сексе за деньги, для других в развлечениях, которые поставляло секс искусство киношное, эстрадное и т.п. 
    Вливался нео либерализм прицепом к идеям старого доброго  экономического и политического либерализма и демократии, которые таки да исторически доказали свое превосходство перед советским тоталитаризмом и плановой экономикой, с неизбежностью ведущими в конечном счете к застою. Идеологи сексуального либерализма ловко передергивали карты, представляя дело так, будто бы без неограниченных сексуальных свобод невозможны ни рыночная экономика, ни демократия. И это вопреки тому, что капитализм с демократией не только успешно существовали и до сексуальной революции, но наоборот, именно после нее начали все больше проявляться признаки загнивания свободно рыночной демократической системы. (Хотя не один сексуальный либерализм тому причина).  Шкурные либералы мазались под нормальных функционеров рыночной системы, ведущих между собой честную конкуренцию, хотя на самом деле они были паразитами этой системы, т.к. убивали честную конкуренцию в зародыше еще до того, как она появилась. Эта мимикрия нео либерализма послужила причиной тому, что многие диссиденты, испытывающие в глубине души отвращение к  грязи, не только мирились с сексуальным  и шкурным либерализмом, но и рассматривали его как союзника в борьбе с режимом. Впрочем, в диссидентской среде господствовало мнение, что ради свержения власти КПСС можно вступать в союз с представителями любых идеологий. Потому и с националами, причем не только добропорядочными патриотами своих народов, но и с достаточно махровыми националистами, диссиденты, не колеблясь, сотрудничали. 
    Но если националам это сотрудничество давало важную для них поддержку, то порно киношники, а тем более вороватые партийные и комсомольские секретари в этой поддержке и не нуждались. Некоторые из них, правда, мазались под диссидентов, но большинство и этого не делало. А многие  и не осознавали себя нео либералами и не прикрывались, не обосновывали себя никакими теоретическими построениями. Они просто использовали возникшее пространство свободы для удовлетворения своих инстинктов, не обременяя себя никакими высоким материями на предмет того, что будет с обществом, страной, человечеством. Эта стихийность, эта апелляция нео либерализма к животным инстинктам, сидящим в человеке, и обеспечивали и обеспечивают ему победное шествие сначала в странах Запада, а теперь по всей планете. Хотя изначально тут тоже были теоретические построения, как то философия экзистенциализма, фрейдизм и т.п. но эти теоретические подпорки давно уже настолько обветшали, что  нынешние апологеты нео либерализма предпочитают не ссылаться на них, ограничиваясь истошными воплями в духе «Свобода, блин». Но, несмотря на обветшалость теоретического базиса и благодаря упомянутой опоре на инстинкты, нео либерализм все еще силен и хотя в мире нарастает сопротивление ему, он все еще продолжает расширять свое влияние и всякие «пуськи» из любых стран мира все еще получают мощную поддержку на Западе. 
    Успешное вливание нео либерализма в Союз было обусловлено не только упомянутой его связью с инстинктами и ослаблением марксистской идеологии. Работала и целенаправленная пропаганда правительств западных стран, особенно подчиненных им СМИ. КПСС, которая была врагом для диссидентов, тем более была врагом для Запада, и Запад использовал в борьбе с ней нео либерализм и как идеологию, которую сам исповедовал, и просто как надежное испытанное идеологическое оружие. Использовал он, кстати, и идеологически чуждое ему оружие, как все тот же национализм или религиозный фанатизм. Запад оказывал финансовую и информационную поддержку, а иногда и инспирировал национализм под лозунгом защиты прав человека. Национализм же способствовал ослаблению и, в конечном счете, краху власти КПСС.
     Советский Союз развалился, прежде всего, из-за ошибок самой марксистской теории и практики ее осуществления в нем. Роль национализма и нео либерализма в этом была существенной, но не главной. Тем не менее, возникает вопрос, была ли оправдана поддержка Западом национализма в Союзе и насаждение в нем сексуал либерализма даже во имя благой цели (ведь даже правильная цель не оправдывает любые средства). Но, поддержка Западом национализма в республиках, отошедших от России, с натравливанием их против России и насаждение сексуал либерализма на всей территории бывшего Союза продолжилось и после развала Союза и падения власти КПСС на его территории. И это несмотря на то, что главная наследница Союза Россия рванулась навстречу Западу и демократии со всей открытой русской душой. И Варшавский блок распустили, и двум половинкам Германии дали воссоединиться и республики отпустили и внутри все реформы проводили по рецептам Запада: и свободу слова и свободу выезда дали и все, что Запад хотел, сделали. И все это не остановило Запад и, прежде всего, Америку, от действий, направленных на разрушение или, по крайней мере, ослабление теперь уже России. И помимо поддержки и насаждения сексуал либерализма и национализма в республиках, Запад еще, в нарушение договоренностей, придвигал НАТО и военные базы к границам России. В этой ситуации вопрос о моральной оправданности действий Запада благой целью отпадает: считать это морально оправданным невозможно уже ни по каким меркам. Тем более, если учесть, что Америка по всему миру поддерживает националистов и религиозных фанатиков, когда ей это нужно для утверждения ее гегемонии. Достаточно вспомнить исламистов в Афганистане, Египте, Ливии, Ираке и Сирии или югославских албанцев. Причем в большинстве случаев это заканчивается, в конечном счете, ущербом ей самой. Это лишний раз свидетельствует, что трансформация либерализма в нео либерализм – явление негативное и для мира и для самого Запада. Это изменение ценностей ослабляет Запад и изнутри и во внешней политике. Есть связь между деформацией ценностей, касающихся отдельного человека (сексуальный либерализм) и деформацией ценностей, касающихся других стран и народов (внешняя политика). Но пока что это еще не дошло до руководителей Запада.
    Теперь рассмотрим, как происходила эволюция национализма и других идеологий на территории бывшего Союза после его развала и, прежде всего, в России и Украине.
     Сразу после развала начались националистические войны за передел границ на периферии бывшего Союза: Армения с Азербайджаном за Карабах, Приднестровье, Абхазия. Эти войны унесли десятки, если не сотни тысяч жизней и не закончились и поныне. Что касается Украины с Россией, то поначалу здесь обошлось без кровопролития. На короткое время здесь была эйфория по поводу достижения цели отделения, но без особой агрессивности в отношении соседа. Россия вообще в этот период была исполнена благодушия и любви, пусть и с оттенком покровительства, к своему «младшему брату», которого она «облагодетельствовала», отпустив его на свободу, и отпускала ему газ по цене в разы меньше, чем на Запад. В Украине, правда, благодушия и благодарности «старшему брату» за освобождение и дешевый газ не было, а было немало мечтаний и злорадства, связанных с ожиданием многих украинских националистов быстрого увядания России и сокращения ее до размеров бывшего Московского княжества, и переходом ее могущества и влияния в мире к Украине. Но каких-либо враждебных, агрессивных действий в отношении России в этот короткий период и со стороны Украины не было. Правда, внутри страны было определенное наступление на русский язык и культуру. Выражающееся хотя бы в упомянутом выбрасывании Яворивским русских книг из библиотек, в переводе преподавания в какой-то части школ с русского на украинский и т. п. Но, не следует преувеличивать значение этого явления и представлять его чуть ли не как геноцид русских. Во-первых, русский язык и культура в целом продолжали доминировать на территории Украины. Во-вторых, при советской власти существовало обратное явление – русский язык и культура имели преференции от государства на территории Украины. Так что в какой-то мере процесс украинизации был оправдан. (Скажем, перевод русских школ в украинские там, где большинство родителей хотели этого). Но и там, где он не был оправдан, не следует делать из этого трагедию, пока русскоязычная и русско-культурная часть населения имела свое представительство в парламенте и могла защищать свои права в рамках нормальных демократических процедур.
    Этот короткий период длился в Украине год, максимум два, затем национализм, массовый национализм резко пошел на убыль. Это было связано с мощным экономическим кризисом в Украине, как и в России, начавшимся сразу после развала Союза и потребовавшим от массового человека затраты всех сил на простое выживание. Не будем забывать, что население как России, так и Украины сократилось в первой половине 90-х на миллионы, продолжительность жизни у мужчин упала до 55 лет (плюс – минус год) и т.д. Это - пострашнее, чем даже войны на периферии. Короче, массам стало не до национализма и вообще ни до каких высоких материй. Конечно, сохранилось идейное ядро национализма, но даже внутри этого ядра происходили брожение и расколы. Так, например, РУХ, имевший сразу после отделения сильные позиции в украинской политике, уже через несколько лет не только утратил эти позиции, но и развалился на 3 части.
    Но само собой, что идеологи национализма сохранили верность своей идеологии и даже закалились и ожесточились в борьбе и продолжили с еще большим рвением свою пропагандистскую работу, используя для этого и достигнутые позиции в политическом истеблишменте. Главный акцент в этой пропаганде делался на историю, подлинную, а чаще вымышленную, доказывающую какой замечательный мы народ и какие гады - наши соседи и потому какие у нас есть права набить им морду. И поэтому, когда в конце 90-х начался экономический подъем, позволивший народу слегка оторвать голову от забот о хлебе насущном, начался и новый подъем национализма в Украине. На сей раз уже не такого примитивного, как перед развалом Союза (когда главным мото было «Воны наше сало йидять»), а более «свидомого» и злого. Движение опять приобретало смысл и цель: теперь уже не отделение от Союза, а установление в Украине подлинно украинской власти. При этом существующая власть, т.е. Кучма, обвинялся в том, что он и его окружение либо недостаточно украинские, либо антиукраинские. Поминалось ему  его советское прошлое и приписывалась склонность к дружбе с Россией (дружба с Россией уже как таковая становилась порочной и порочащей), а не с Западом. Это, несмотря на то, что Кучма, как и в России и даже раньше ее, провел все демократические реформы, которые требовал Запад. Несмотря на то, что жить при Кучме стали лучше, обвинялся он и в том, что недостаточно лучше. Вот если бы он был более украинским, то жили бы еще лучше. Ну, а самый низкий, жлобский слой национализма обвинял Кучму и предыдущего президента Кравчука еще и в еврейских корнях («Кравчук – жид, у Кучмы жена жидовка» или наоборот). 
    Кстати, хоть Кучма и провел ряд важных и нужных реформ и добился оживления экономики, но тезис, что могло быть еще лучше, не был лишен основания. Основные преимущества от реформ получил не народ, а олигархи, фактически созданные Кучмой, включая его семейный клан, в стране процветала коррупция, свободная конкуренция была не такой уж свободной, средний и малый бизнес подавлялись олигархами и т.д. Поэтому протестное движение против Кучмы было не чисто националистическим, но включало в себя социально демократическую компоненту. Да и националисты на этом этапе провозглашали свою цель (украинская власть в Украине) лишь в полголоса, а отчасти мазались под борцов, отчасти действительно боролись за права и благосостояние всех граждан в Украине.
    Помимо пропаганды идеологов и улучшения уровня жизни за этим новым подъемом национализма видна была еще длинная рука Запада во главе с Америкой. Запад не устраивала Украина, кормящаяся с двух столов, российского и западного. (Кучма был великий мастер сшибать куски и с того и с другого). Западу нужна была полностью подчиненная ему и враждебная России Украина для дальнейшего удушения последней. Тем более нужна, что Россия за это время проделала свою эволюцию, не устраивающую Запад, и к ней я и перехожу.
     В России гайдаровско - ельцинские реформы, подобно кучмовским в Украине, сначала дали страшный экономический коллапс с трагедией для населения, подобной украинской, а затем медленный подъем со всеми теми огрехами, что и в Украине: коррупцией, засильем олигархов, подавлением малого и среднего бизнеса и т. д.  Надо заметить, что экономический коллапс и засилье олигархов были в немалой степени объективно обусловлены историческими обстоятельствами: расколом Союза с разрывом экономических связей между отделившимися республиками и сменой экономической модели. Реформы были неизбежны и неизбежно болезненны. Но эта неизбежность была весьма усугублена ошибочностью реформ, навязанных Западом. О сути этих ошибок написано много (и я писал), но не буду здесь входить в этот предмет, дабы не отвлекаться от главной темы. Этот экономический коллапс, также как в Украине, поначалу придавил националистические настроения в массах, но затем они вновь возродились и стали нарастать. Но мотто этого нового роста национализма в России было в корне отличным от украинского и от того русского национализма, что был до развала Союза и весьма поспособствовал развалу. Русские и вообще россияне почувствовали себя не без основания обманутыми Западом и униженными и всю вину за свое бедственное положение, унижение и страдания и даже за развал Союза возложили на Запад. Забыв, что большая часть вины лежит на них самих, избравших себе неправильный путь развития, которым следовали 70 лет, а потом решили изменить его и даже Союз развалили сами, движимые своеобразным национализмом. Теперь националисты сосредоточили свою неприязнь на Западе и взалкали былого могущества, несмотря ни на что. Началось, как и в Украине, перекручивание истории с восхвалением и оправданием себя любимых всегда и во всем, с возвеличением и оправданием всех своих царей и деспотов, какие бы беды они не навлекали на свой и другие народы в прошлом. Вплоть до реабилитации и даже нового культа Сталина, уничтожившего десятки миллионов своих сограждан и заложившего извращением марксистской теории начало краха Союза, который, если бы не Сталин, имел шансы эволюционировать в нормальный европейский социализм. Начался откат от демократии, далеко не такой сильный, как это пытаются представить на Западе, но тем не менее. Начались в порядке возвеличения своего прошлого, «доказательства», что с экономикой в Союзе было все прекрасно, и что Союз вовсе не проиграл Западу на экономическом поле, и что надо вернуться к плановой экономике. К плановой экономике к счастью не вернулись, но определенные сдвиги в направлении большей централизации управления ею произошли, хорошо навредив этим экономике. Усугубилась бюрократизация системы. В управление и науку набилось много бездари, позиционирующей себя великими патриотами, а талантливых и чеcтных, способных видеть недостатки происходящего, ура патриоты изгоняли, обвиняя в недостатке патриотизма и зачисляя во враги народа и пятую колону. Дошло уже до того, что Солженицына причислили к врагам народа. Если так пойдет, скоро Гоголя с Салтыковым-Щедриным выкопают из могил, чтобы провести через аутодафе. Началась новая гонка вооружений, тормозящая экономический рост. Какой это наносит вред стране и к чему это может привести, легко понять, если вспомнить судьбу Советского Союза.
     Надо заметить, что одновременно с ростом национализма происходил рост и здорового патриотизма (грань между национализмом и здоровым патриотизмом не всегда можно четко провести) и наряду с негативными изменениями в российском обществе происходили и позитивные. С одной стороны, гонка вооружений привела в свое время к краху советской экономики. (Как последняя капля). Но с другой стороны, учет реальной действительности говорит, что Россия сегодня нуждается в укреплении своей обороноспособности и это укрепление подпитываемое патриотизмом происходит. (Его можно было бы сделать даже более быстрым, если бы параллельно происходили нужные реформы в экономике и науке). Самое главное из позитивных изменений то, что началось возрождение богатой русской культуры, несущей высокую духовность и вытоптанной в последние десятилетия советской власти и первые годы после развала Союза почти до основания влиянием и вливанием западной нео либеральной, постмодернистской, синтетической, бездушной и бездуховной псевдо культуры. Последнее означало идеологический вызов нео либеральному Западу. А, как известно, идеологическая борьба – самая жестокая из всех видов борьбы, и Запад, который и до этого не отказался от намерений додавить Россию или подчинить ее себе, теперь воспылал жаждой осуществить это с еще большей силой.
    Теперь вернемся к Украине и первому кульминационному моменту в ее истории – 2004-му году.
     События Майдана 2004-го (а тем более 2014-го) года нельзя рассматривать в отрыве от картины мира, сложившейся на это время. А главным в этой картине, по крайней мере, с точки зрения событий в Украине, было противостояние нео либерального Запада во главе с Америкой и возрождающейся России. России, которая отвергла нео либерализм, опираясь на достижения своей исконной высоко духовной культуры, противопоставить которой современному Западу по большому счету нечего, и стремится возродить свое былое величие и положение в мире, что противоречит гегемонистским устремлениям Америки. Идеологическое противостояние усугубляется постепенным ростом экономического и военного потенциала России и укреплением ее позиций в мире при ослаблении этих позиций у Америки. В этой ситуации рассматривать противостояние украинских националистов и России и оценивать правоту каждой из сторон в каждом эпизоде, отвлекаясь от того, что это противостояние является частью противостояния общемирового между Америкой и Россией, нельзя. (Напомню, что определяющей чертой национализма является как раз преследование своего национального интереса без учета интереса общечеловеческого). Украинские националисты избрали путь сближения с Западом отнюдь не из любви к нео либерализму, о чем свидетельствуют заявления руководителей «Свободы» и «Правого сектора» во время последнего Майдана и после него, которые прямо говорят, что не хотят однополых браков в Украине. И это естественно, поскольку любой национализм стремится к возрождению национальных традиций и ценностей, а исконные традиции украинского народа куда как ближе к русским, чем к нео либеральным западным. (Здесь опять мы видим случай переплетения национализма с патриотизмом). Но националисты хотят сближения Украины с Западом, во-первых, потому что зациклены на обидах прошлого, которые они усугубляют, искажая действительную историю. Во-вторых, потому что ошибочно полагают, что сближение с Западом поможет им отдалиться от России и тем избавиться от влияния советского прошлого, тяготеющего над Украиной и не позволяющего ей добиться процветания. От советского прошлого, конечно, надо избавляться, но для этого не нужно становиться врагом России. Главное же, что националисты не понимают, что, идя на союз с Америкой в борьбе против России, они разделяют с ней и ответственность за всю ее неправоту в этой борьбе. 
     Дирижером Оранжевой революции 2004 -го года была Америка. Украинские же националисты и часть народа, ведомая ими, оказались в роли исполнителей, к тому же, в конечном счете, обманутых. Хотя и Америка, как это было во всех прочих революциях, за которыми она стояла, не получила того, чего хотела. Ведущая роль Америки видна уже из истории с убийством Гонгадзе и пленками Мельниченко. Пленки Мельниченко, возложив вину за убийство Гонгадзе на Кучму, сыграли роль запала революции. Но из пленок следует, что Кучму тщательно натравливали на Гонгадзе, хотя последний представлял для Кучмы меньшую опасность, чем, скажем, респектабельная газета «Зеркало недели», писавшая о Кучме все то, что писал Гонгадзе, но читаемая несравненно большим числом людей. Мельниченко же, прежде чем придать гласности свои пленки, сбежал в Америку. Таким образом, независимо от того, являются ли пленки Мельниченко истинными или фальшивкой, налицо спланированная операция по дискредитации и свержению Кучмы и след ее ведет в Америку. Далее, революцию возглавил и стал в результате ее президентом Ющенко, жена которого Кэт – не просто гражданка Америки, но полковник ЦРУ в отставке (а бывших разведчиков не бывает). Наконец, для поднятия рейтинга Ющенко на выборах организуется операция «Отравление». Причем факт отравления диоксином, устанавливается не в Украине, а в австрийской больнице, но не врачами этой больницы, а сразу шестью американскими врачами, специалистами именно по отравлению диоксином, «случайно» оказавшимися на месте во время прибытия туда Ющенко. Ну и естественно, отравители Ющенко не найдены до сих пор. К этому надо добавить, что Ющенко, построивший свою избирательную кампанию на обещаниях раскрыть убийство Гонгадзе и наказать всех виновных и главного заказчика, прежде всего, после того, как стал президентом, спустил это дело на тормозах. Мало того, он даже убийство кучмовского министра внутренних дел Кравченко – ключевой фигуры в деле Гонгадзе не только не раскрыл, но сделал все, чтобы оно не было раскрыто. 
    Обман украинского народа в результате Оранжевой революции заключается не только в том, что дело Гонгадзе не было до конца (до главного заказчика) раскрыто, но, прежде всего, в том, что надежды народа на лучшую жизнь не сбылись и даже наоборот. Экономика страны, переживавшая в последние годы правления Кучмы резкий подъем, пошла на спад. Олигархи, как правили страной при Кучме, так и продолжили при Ющенко. Коррупция и воровство продолжились, а головотяпство в управлении усилилось.
     Зато националисты получили от Ющенко приз в виде возведения в герои Украины палачей Бандеры и Шухевича. Но Украине это принесло большой вред. Если до этого разделение Украины на русскоязычную и украино-язычную было довольно условным и за ним не стояло практически никакого конфликта, то теперь этот конфликт начался. Понятно, что русскоязычные и вообще испытывающие братские чувства к русскому народу, вместе с которым боролись с фашизмом, не пришли в восторг от того, что стали теперь гражданами страны, в которой героями числятся палачи их отцов и дедов. Дополнительным призом националистам и вредом Украине было то, что Ющенко фундаментально испортил отношения с Россией. Добился он этого не только присвоением званий героев Бандере и Шухевичу, но и еще целым рядом враждебных в отношении России шагов и акций. Он награждал добровольцев, таких как Корчинский, за то, что они ездили в Абхазию и Чечню воевать против России. Вместе с Саакашвили во время осетинских событий он призывал Америку объявить войну России (прекрасный образец того, как национализм не считается с общечеловеческими интересами). Наконец, он пытался организовать враждебный России союз государств от Черного до Балтийского морей, который отсек бы Россию от Европы. Всем этим он добился того, что и на государственном и на народном уровне Россия перестала испытывать к Украине братские чувства. На государственном уровне Украина, прежде всего, лишилась дешевого газа, начались прочие экономические трения, Россия начала строить газопроводы в обход Украины и т.д. На народном уровне начался рост русского национализма с антиукраинской направленностью. Все это хорошо аукнулось Украине со временем. Но уже к концу своего президентского срока рейтинг Ющенко упал практически до нуля (от него отвернулись даже националисты) и очередные выборы он с треском проиграл Януковичу, чем лишил Америку дивидендов от спланированной ею революции.
     К концу правления Ющенко и на первом этапе правления Януковича национализм в Украине подугас, но затем начал вновь разгораться более злой, жесткий и с новыми руководителями, в лице, прежде всего Тягнибока. Появляется и постепенно распространяется идея, что Украина получила свою независимость без кровавой и героической борьбы, а без этого не может возникнуть здоровая нация. Героизма прошлых веков недостаточно, сколько его ни раздувай и сколько с ним не носись. Поэтому надо затеять постфактум новое кровопролитие, войну ли, революцию, и только пройдя через это, украинский народ сплотится и станет нормальной нацией. В подкрепление этой идеи приводились примеры из истории разных народов, которые в борьбе с захватчиками, поработителями и т.п. обретали и свободу, и национальную сплоченность. Примеры сами по себе правильные, только относились они не к борьбе постфактум, а к реальной борьбе за освобождение. Борьба же за всякие химерные цели, каким бы героизмом она не сопровождалась, ни к какому сплочению нации никогда не приводила. Лучший пример тому – фашизм. Но можно вспомнить крестоносцев, викингов и т.д. И главное, что сплочение наций происходит не только в освободительной войне, но и в созидательном труде и преобразовании общества.
    Главным врагом Украины и виновником всех ее прошлых и нынешних бед была объявлена Россия и «проводники ее влияния» в Украине, «пятая колона», коммунисты и регионалы. Конечно, и те и другие  - не без греха, обслуживают, особенно регионалы, олигархов, но спрашивается, какая из побывавших у власти политических партий не обслуживала олигархов. И как можно, будучи в здравом уме, полагать, что максимальное отделение и удаление от России и сближение  Западом автоматически обеспечит процветание, если при Ющенко было и удаление от России и сближение с Западом, дальше некуда, но экономический рост сменился падением? Но национализм не дружит со здравым умом,  он питается эмоциями, а эмоции подогреваются, как засильем олигархов, объективно приносящим вред стране, так и пропагандой как самих националистов, так и нео либералов Запада (и украинских тоже и тут и происходит слияние национализма с нео либерализмом и появляются противоестественные национал либералы, некоторые из которых по совместительству еще и олигархи).
     Впрочем, не одни националисты пали жертвой этого заблуждения. Его разделяло и разделяет по сегодня большинство украинского народа, включая представителей среднего класса, которые наряду с националистами сыграли существенную роль в революциях 2004-го и 2014-го годов. Противоестественный союз между представителями среднего класса и националистами, сложившийся в Украине, стал возможен благодаря ошибочному представлению, что на Западе якобы нет олигархов и именно поэтому там высокий уровень жизни.  На самом деле главные олигархи планеты – транснациональные гиганты и банковский капитал мирового масштаба - родом с Запада и наносят вред они не отдельным странам, а всему миру, включая сами страны Запада. Это они сыграли главную роль в экономическом кризисе 2008 – 2009-го годов, больно ударившем почти по всем странам мира, включая западные, где кризис и начался, и Украину. (Последнюю, может быть, больше всех остальных). Что касается высокого уровня жизни в странах Запада, то шли они к нему 200 – 300 лет в тяжелой борьбе с собственными олигархами, тяжелой и далеко не всегда успешной, о чем свидетельствует и последний кризис. Нелепо думать, что Украина достигнет такого же уровня жизни, стоит ей отдаться Западу. Не следует забывать, что, отдаваясь Западу, она отдается, прежде всего, его олигархам. А они, не слишком щепетильные со своими народами, с украинским будут церемониться еще меньше. Их показная забота об Украине продиктована их собственными целями, главная из которых – стравить Украину с Россией для ослабления последней. А что после этого станет с самой Украиной, их мало волнует. Поэтому Украина, должна стремиться к нормальной жизни с подлинной демократией и конкурентной рыночной экономкой, но должна проявлять при этом много мудрости, а не рубить сплеча отношения с Россией и, закрыв глаза, кидаться в объятия Запада. И среднему классу в этой борьбе надо брать в союзники не националистов, а нормальных патриотов внутри страны, а вне ее искать союза с противниками олигархии, как на Западе, так и в России. Националисты идут на союз со средним классом ситуативно, ради своих целей и в любой момент могут поменять этот союз на союз с олигархами. Что и случилось после победы Оранжевой революции, когда Ющенко пошел на союз с Януковичем против Юлии Тимошенко (которая и сама была из породы олигархов и заключала с ними союзы, когда ей это было выгодно), сделал Януковича премьером и проложил ему дорогу в президенты.
    Несмотря на разогрев национализма в Украине изнутри и извне, возросший накал борьбы между Америкой и Россией и стремление Америки использовать в этой борьбе Украину, революция 2014-го года началась спонтанно и стихийно. Вряд ли можно считать выход студентов на Майдан протестовать против отказа Януковича немедленно подписать соглашение с ЕС акцией спланированной Америкой, тем более украинскими националистами. Наученные неудачей 204-го года, американцы проявляли осторожность. Но как только заварушка началась, американцы и их союзники тут же появились и начали куховарить на Майдане и вокруг него. Появились и обосновались на Майдане тут же и ярые националисты.
    Впрочем, поначалу, первые 2-3 месяца тон на Майдане задавали умеренные националисты или патриоты и представители среднего класса. Они были настроены достаточно мирно и в отношении властей и в отношении русскоязычных, русских и России,  занимались митингованием, «спивали писэнь» и требовали только подписания соглашения с ЕС. Хотя не следует забывать, что и на этом этапе на всех подходах к Майдану было слышно скандирование лозунга «Украина понад усэ» - калька с фашистского «Дойчланд, дойчланд юбэр алес!» и этим же кличем заканчивалась речь каждого выступавшего на Майдане. (Прекратилось это после того, как я написал об этом в одной из статей). Т.е. пропаганда националистов не прошла даром, хотя, понятно, что наполнение, которое вкладывали в этот лозунг националисты и простые участники демонстраций, не слишком понимавшие его, было разным. 
    Но постепенно страсти вокруг Майдана стали разгораться. Сыграли в этом роль и ошибки и подлость Януковича, и интриги недовольной им группировки олигархов, не принадлежащих «семье» и надеявшихся, стравив на Януковича националистов, поймать свою рыбку в мутной воде. И происки американцев, увидевших возможность доделать то, что не смогли в 2004-м году. И, наконец, действия националистов, увидевших в ситуации свой звездный час и возможность дорваться до власти и повести Украину своим кровавым путем. 
    Сначала «Беркут» при попытке зачистить Майдан довольно жестоко избил студентов. Которые потом оказались вовсе и не студентами и сами тоже были виноваты, поскольку бросали в «Беркут» камнями. И излишняя жестокость «Беркута» была не спонтанной, и результат - не приказа Януковича, а указания предавших его олигархов. Но все это выяснилось не сразу, а после того как произошла еще серия кровавых инцидентов, сделавших вопрос о том, кто виновен в избиении «детей», «не актуальным». (Классический путь раскручивания конфликтов подобного рода). 
     «Избиение детей» вызвало бурный протест в самых широких слоях населения и на Майдан и близлежащие улицы высыпало на другой день около миллиона протестующих, подавляющее большинство из которых отнюдь не было националистами. Тогда же вокруг Майдана начали возводиться баррикады, дабы предотвратить возможность его силовой зачистки. Но, несмотря на массовость возмущения и баррикады, агрессивности в народе еще не было. Но тут ведущую роль в оркестровке событий взяли на себя националисты.
    Первую националистическую провокацию учинил упомянутый Корчинский со своим «Братством». Они утащили где-то бульдозер и с его помощью прорвали цепь охраны правительственных зданий на Банковой. При этом только чудом обошлось без жертв. Власти ответили на это избиением и арестом «братчиков», т. е. сделали именно то, чего и добивались националисты, жаждущие повести народ своим кровавым путем к сплочению, с помощью «жертв» и «наших бьют». 
    И народ повелся. Теперь стали требовать уже не подписания соглашений, а отставки Януковича. Это требование пока что не сопровождалось силовыми действиями, но оно прокладывало к ним дорогу. Причем не только к силовому противостоянию с властями, но и к будущей гражданской войне на востоке Украины. Ведь Янукович был не только законно избранным президентом, но, при более-менее всеобщей нелюбви к нему, для русскоязычной части населения Украины он, тем не менее, был защитником их интересов и потому они за него и голосовали. Попытка свергнуть его неконституционным путем означала наезд на их интересы незаконным способом и не могла не вызвать сопротивления, что и привело со временем к гражданской войне.     
   Националисты шли на это вполне сознательно в соответствии со своей идеологией сплочения народа через кровь и жертвы. Народ велся, в основном не понимая, на что он ведется. Большинство отнюдь не жаждало жертв и крови и, если бы заранее знало, к чему это приведет, вряд ли поддержало бы националистов. Но с другой стороны это большинство, благодаря упорной пропаганде, уже успело пропитаться в какой-то мере ядом национализма. Жертв и крови с обеих сторон они не хотели, но ущемить незаконным путем русскоязычных и про русски ориентированных своих соотечественников, в надежде или уверенности, что до крови не дойдет, почему бы и нет.
     Тут надо дать дополнительное разъяснение. Ведь многие в Украине и сегодня считают, что раз Янукович отказался выполнять свое предвыборное обещание  об ассоциации с ЕС, то народ имел полное право потребовать его ухода и, если он откажется уйти добровольно, то свергнуть его силой. Этакое примитивное представление о современной демократии в духе Запорожской Сечи. Чего хотим, то и воротим, а всякие там конституции и выборы, во время которых выясняется воля всего народа, а не его части, недовольной и взявшей палку в руки – это не для нас. Это для изнеженной Европы (хоть мы в нее вроде бы стремимся и заявляем, что принимаем ее ценности). При этом забывается, что в нормальных демократиях ни одно правительство никогда не выполняет полностью всех своих предвыборных обещаний. Причем это невыполнение происходит не только по причине человеческой	 слабости или подлости, а по вполне объективным причинам. Ведь за годы правления, опущенные выбранному правительству, меняются обстоятельства и внешние и внутренние и это требует корректировки программ. Для того и избирается правительство, чтобы оно осуществляло оперативное управление с учетом обстоятельств, а не устраивать по каждому случаю перевыборы или референдум. К тому же Янукович не отказывался от ассоциации, а только откладывал ее на год, объясняя это экономическими причинами. Причем, то же делал и Яценюк после свержения Януковича и до прихода Порошенко, объясняя это теми же экономическими причинами, но к нему уже претензий не было. Конечно, Янукович был гад и бандит и я сам раскрывал его конкретные махинации еще до Майдана. Но Берлускони в Италии - тоже бандит, но там действовали в соответствии с европейскими понятиями о демократии: Берлускони сначала провалили на выборах, а потом судили. А то, что, свергая Януковича незаконным путем, не думали, что наезжают на права русско-ориентированных граждан Украины, так надо было думать.
     Поэтому народ, а особенно либеральные и патриотически-националистические СМИ (одновременно либеральные и националистические в смысле ненависти к России и жажды крови) заняли в отношении инцидента на Банковой лицемерную позицию. Сначала вообще отрицался факт наезда бульдозером со стороны «братчиков» на пацанов из внутренних войск, охранявших правительственные здания, и требовали немедленного освобождения «невинно» арестованных. Затем, когда появились неопровержимые доказательства виновности «невинных», Корчинского, в полном соответствии с упомянутым мной свойством националистов не признавать фактов, уличающих их в подлости, а если отрицать больше невозможно, то валить вину на противную сторону, назвали провокатором и агентом Кремля. (Несмотря на то, что он имел награды от Ющенко за то, что воевал против Кремля). И все это для того, чтобы через некоторое время, когда произошли новые события, ставшие в центр внимания, и большинство с короткой памятью подзабыло подробности того инцидента, вновь представлять Корчинского и «братчиков» жертвами кровавого режима Януковича.
     Следующий виток раскрутки агрессивного национализма и революции, произошел, когда «Правый сектор» во главе с Ярошем повел колону своих сторонников, численностью примерно в полторы тысячи, по улице Грушевского к Верховной Раде с мирным, как они называли это, протестом. С «мирным», но будучи вооружены дубинками, ножами и прочим холодным оружием и коктейлями Молотова. Против чего они шли протестовать, по их заявлению – неважно, т.к. действительная цель была другая. Дело в том, что как раз перед этим Янукович согласился на возврат к парламентско-президентской республике, со снятием части своих полномочий. Что являлось одним из требований Майдана. Таким образом, намечался компромисс и примирение, и именно это не устраивало националистов, которым нужна была кровь и жертвы. Они отлично знали, что к Верховной Раде их не пропустят, но именно это им было и нужно, чтобы сорвать возможное примирение с помощью новой провокации с жертвами. И так и произошло.
    Когда колона националистов натолкнулась на выставленную на их пути преграду в виде поставленных поперек улицы автобусов милиции с стоящими за ними солдатами внутренних войск, они начали забрасывать автобусы и солдат булыжниками из мостовой и коктейлями Молотова. Это при том, что солдаты (милиционеры) были без огнестрельного оружия и имели приказ никак не отвечать, только стоять на месте и не пропускать. Через два дня такого противостояния, когда националисты сожгли несколько автобусов и случайно оказавшихся рядом машин и от камней и бутылок Молотова пострадал ряд солдат, последних заменили «Беркутом», которому разрешено было применять шумовые гранаты и резиновые пули. Ожесточение нарастало, появились первые жертвы огнестрела. Кто стрелял, точнее, кто первый начал стрелять боевыми, по-настоящему не выяснено, но из многочисленных видеосъемок ясно, что к концу двухмесячного противостояния на Грушевского огнестрельное оружие применялось с обеих сторон, хотя и не массово, исподтишка и с перекладыванием вины на противную сторону. 
     А как реагировал Майдан и широкие массы на противостояние на Грушевского? О своем намерении идти к Верховной Раде Правый сектор заявил за день до похода, но не получил одобрения от общего руководств Майдана. Более того, ему было запрещено устраивать эту провокацию. Но он, тем не менее, пошел. В этой ситуации Майдан мог откреститься от националистов, объявить их провокаторами и предателями дела Майдана.  Тогда дальнейшие события пошли бы другим путем. Украина стала бы парламентско-президентской республикой, полномочия Януковича урезались бы законным путем, а на очередных выборах он бы их вообще потерял, Украина не потеряла бы Крым и не было бы гражданской войны на Востоке. Но вместо этого Майдан два дня выжидал, а затем его постепенно затянуло в воронку эмоций «Наших бьют».  С этого момента ведущей силой революции стали националисты. Правда, большинство Майдана так и не пошло принимать активное участие в экшн на Грушевского, но националистические страсти на самом Майдане и вокруг него с тех пор росли и росли. Морально и информационно Майдан полностью поддерживал боевиков Правого сектора, создавались отряды самообороны, захватывались административные здания в центре Киева. В информационной борьбе, как положено у националистов, никаких своих ошибок и преступлений не признавалось, кровь своих вызывала помпезное возмущение, а кровь  рядовых милиционеров – нескрываемые восторги ликования. И либералы в этой информ борьбе проявляли больше остервенения, чем сами националисты.
     Все дальнейшее развитие событий продолжалось в том же духе: под давлением революционных масс Янукович шел на очередные уступки, намечался компромисс и примирение и националисты в очередной раз срывали его с помощью провокации, несогласованной с центральным руководством Майдана. А Майдан под вой СМИ «Наших бьют» и «Янукович виноват» в очередной раз задним числом поддерживал националистов. Так было в частности после последней неудачной  попытки Януковича зачистить Майдан  в 20-х числах февраля, когда погибло несколько десятков человек, включая беркутовцев. Большинство погибших пало от рук снайперов, по крайней мере часть из которых находилась в зданиях или на зданиях, находящихся под контролем Правого сектора и отрядов самообороны. Несмотря на это Майдан под вой СМИ, большинство которых не только в Украине - либеральные, при массивной поддержке Запада обвинил во всем Януковича и Россию. В этой ситуации Янукович сдал практически все, что у него оставалось. Назначались досрочные перевыборы президента и премьер министром назначался Яценюк. Фактически - полная победа Майдана и мир. Но мир, даже при полной победе не устраивал националистов. И опять вопреки воле Майдана и его руководства Правый сектор ведет своих вооруженных сторонников к стенам Верховной Рады. В этой ситуации Янукович, опасаясь за свою жизнь, бежит из страны, а Майдан задним числом в который раз одобряет действия националистов. Одобряет их и в этот раз, и в прошлые, и будущие разы и Запад. Одобряет, забывая, что нарушаются им же провозглашенные ценности и нормы, что Янукович – законно избранный президент, законность избрания которого подтверждена западными же наблюдателями на выборах, что в нормальных демократиях президентов избирают всем населением, а не свергают силой некой активной части, взявшей в руки палки и оружие.
    Теперь уже - полная победа революции и народ, так и не доведенный националистами до крайнего националистического психоза, начинает отходить от них, рейтинг националистов падает до считанных процентов. И опять это не устраивает националистов и они своими испытанными методами опять пытаются взвинтить накал националистических страстей. Они не уходят с Майдана и из захваченных административных зданий, открыто призывают население жертвовать им оружие и деньги на его приобретение, создают отряды самообороны во всех районах Киева и по стране, занимаются грабежами и насилием, выдавая это за работу оставшихся в стране сторонников Януковича. И наконец, Ярош объявляет поход Правого сектора на Крым с целью привития крымчанам большего патриотизма. С этого начинается следующий этап революции, точнее послереволюционной гражданской войны.
     Во всех предыдущих событиях пророссийски настроенная часть населения Украины практически не принимала участия, медленно созревая, что позволяло украинским националистам представлять себя выразителями воли всего украинского народа и части из них даже верить в это. Участники имевших до этого место небольших анти майданов подавались националистическими и либеральными СМИ, как купленные на деньги Януковича «титушки», что было истиной лишь отчасти. Были там и действительные противники Майдана, но даже вместе с купленными их было несравненно меньше, чем участников Майдана. Но после революции ситуация изменилась. Видя, что Правый сектор не удовлетворился свержением Януковича, против чего многие проросийские в глубине души не возражали, и теперь собирается взяться за их души и перевоспитывать их в духе любви к Бандере и Шухевичу, они начали быстро самоорганизовываться.
     Первыми это сделали крымчане, что естественно, учитывая особый статус Крыма в Украине и то, что половина из них – этнические русские, а большинство из второй половины пророссийски настроенные. Они провели референдум и объявили сначала об отделении от Украины, а затем о присоединении к России. Тут впервые Россия приняла активное участие в украинских событиях. Ее войска, находящиеся на военной базе в Севастополе, под видом так называемых «вежливых зеленых человечков» приняли участие в блокировании и разоружении украинских воинских формирований в Крыму и захвате административных зданий и отделений милиции, добровольно не перешедших на сторону восставших. Возникает вопрос, насколько действия крымчан и России, были проявлением русского национализма и имперских амбиций  и насколько они оправданы ситуацией, сложившейся на Украине?
    Русская националистическая и отчасти государственная пропаганда в качестве оправдания присоединения Крыма с использованием «зеленых человечков», выдвигала аргумент, что в Украине начался геноцид русских и Крым нужно было присоединить, дабы спасти живущих там русских. Это утверждение далеко от истины.
    Конечно, принципиальная возможность геноцида в будущем существовала, и были определенные признаки этой принципиальной возможности. Это, прежде всего, метод провокаций для разжигания страстей, применяемый националистами, а также публичные высказывания националистических лидеров, того же Яроша, цитирующих своих идейных отцов, Бандеру,  Шухевича и им подобных и весьма ассоциирующихся с высказываниями видных фашистов. Были и отдельные случаи насилия, явно на националистической почве: кого-то побили, кого-то подрезали, подожгли синагогу. Но случаи эти были единичные, а поскольку в каждом обществе существует общий фон преступности, то на этом фоне эти случаи никак не выделялись и фона не меняли. Подобные случаи сегодня случаются в любой демократической стране, но никто не делает отсюда заключения о геноциде. Геноцид может произойти лишь, когда фашисты или националисты приходят к власти или увлекают за собой значительную часть населения. Но как раз перед началом крымских событий рейтинг националистов упал до считанных процентов и прогнозировать их скорый приход к власти было не больше основания, чем делать то же в отношении Германии, Франции и т.д. А если обосновывать применение силы в международных отношениях аргументом, что хоть сегодня националистов мало, но в принципе они ведь могут прийти к власти, то весь мир будет объят непрерывной войной. (От чего, впрочем, современный мир недалек, поскольку не в одной России есть люди, склонные пользоваться подобной аргументацией, но не меньше их в Украине и на Западе, в частности обвиняющих Россию в фашизме, в намерении захватить Европу, а то и весь мир).
    Но хоть эта аргументация и не годится для оправдания присоединения Крыма с использованием «зеленых человечков», но есть и другая аргументация. Она связана с правом наций на самоопределение. Украина отделилась от России именно на основании этого права. К сожалению, формулировка этого права не устанавливает, в каких границах должна самоопределяться нация. Но логика и предыдущий опыт говорят о том, что она должна самоопределяться в границах, в которых представители этой нации, желающие отделиться, вместе с представителями других этносов, желающими отделиться вместе с этой нацией, составляют большинство. Но большинство жителей Крыма – этнические русские, а на референдуме, предшествующем отделению Украины, подавляющее большинство жителей Крыма (не только русских) были против отделения и за сохранение в составе России. Таким образом, право наций на самоопределение было нарушено уже при отделении Украины от России. Обратное присоединение Крыма к России – это всего лишь восстановление нарушенной международной нормы. Тем более, что осуществлялось оно, когда в Киеве произошла не конституционная смена власти, что полностью оправдывало новый референдум, который подтвердил желание подавляющего большинства крымчан быть с Россией. Что касается чистоты проведения этого последнего референдума и роли «зеленых человечков», то, конечно, эта чистота была нарушена присутствием «зеленых». Но можно ли было провести этот референдум чисто без «зеленых человечков», если учесть, что Правый сектор намеревался идти походом на Крым еще до разговоров о референдуме и без сомнения сделал бы это в случае референдума? Кроме того, не вызывает сомнения (особенно с учетом референдума при отделении Украины от России), что и при самом чистом референдуме, пусть не 90% но больше 50% было бы за присоединение к России. Таким образом, не признавая участия «зеленых человечков», как международной нормы, отделение Крыма и присоединение его к России следует признать оправданным.
    После отделения Крыма и присоединения его к России произошел мощный всплеск национализма, как в России, так и на Украине. В России присоединение Крыма породило эйфорию имперских амбиций, мечтаний о возрождении величия России, понимаемого исключительно как усиление военной мощи и территориальное расширение. СМИ и особенно интернет переполнились заявлениями, что стоит только России захотеть и ее танки мгновенно докатятся не только до Киева или Варшавы с Будапештом, но и до Люксембурга. Российские военные самолеты стали делать пусть мелкие, но, тем не менее, провокации, летая над американским авианосцем и т.п. Именно в этот период Киселев размахивал атомной бомбой в сторону Америки. В Украине рейтинг «Свободы» и «Правого сектора» начал опять быстро расти, а заявления так называемых умеренных политиков стали не только мало отличимыми от заявлений Тягнибока и Яроша, но еще и перехлестывали их своей воинственностью и духом национализма. Язык СМИ и интернета в отношении противной стороны, как в Украине, так и в России стал неотличим от самой низкопробной блатной фени, а по кровожадности намного превосходил ее. Попытками дать объективную оценку отделению Крыма, даже не пахло.
      В этой атмосфере начала происходить самоорганизация пророссийски настроенного населения в областях востока и юга Украины, прежде всего, в Донецкой и Луганской. Но здесь ситуация и процесс были намного сложней, чем в Крыму. Здесь не было однозначной настроенности на отделение от Украины и присоединение к России, что было объективно обусловлено составом населения. Этнические русские не составляли здесь большинства, а соотношение пророссийски и проукраински настроенных сильно колебалось от города к городу и от района к району. Большинство пророссийских поначалу не требовало отделения от Украины, а требовало лишь большей автономии и прав для русского языка и культуры. Ситуация здесь вполне могла бы быть разрулена мирно, если бы не националисты с обеих сторон и их влияние на правительства.
     В Донбасс приехали русские националисты типа Стрелкова, которые возглавили движение за отделение от Украины и присоединение к России. Подобно Корчинскому и иже с ним, воевавшими против России в Абхазии и Чечне, они были добровольцами и не имели мандата на свои действия от центральной российской власти. Но также как в свое время украинские власти не препятствовали Корчинскому и ему подобным, а втайне поощряли их, так теперь поступали российские власти в отношении Стрелкова и ему подобных «патриотов». Впрочем, есть и разница. Корчинский ездил воевать в Абхазию и Чечню не за грузин или чеченцев, а против русских. Ни грузины, ни чеченцы ему не родственники и предположение, что он воевал за абстрактную справедливость, тоже не катит. Не ездил же он воевать в Югославию, в Ирак, в Ливию, Сирию и т.д., где мог бы воевать за справедливость на стороне тех, кого считал правыми (неважно какой). Т.е. двигала Корчинским не любовь к своим, а ненависть к чужим – национализм в чистом виде. Стрелковым же двигала любовь к своему народу, к русским, русскоязычным. Т.е. в его мотивации был и нормальный здоровый патриотизм. И все-таки это был не чистый патриотизм, а с национализмом и национализм здесь был в результате, в последствиях главным. Его национализм заключался в том, что он и такие как он, не озабочивались справедливостью в отношении другого народа (украинского). Поскольку этнические русские не имели большинства в Донбассе, а в 91-м году жители Донбасса в массе голосовали за выход из Союза, то здесь не было того оправдания отделению от Украины, как в случае Крыма. Можно, конечно, сказать, что в 91-м не было большинства в Донбассе за то, чтобы остаться с Россией, а теперь стало. Но откуда это известно, из референдума, проведенного в состоянии войны при отсутствии международных наблюдателей? Даже, если референдум проведен честно и его результат отражает действительный расклад, то ведь это – расклад, сложившийся в результате войны. Т.е. сначала пустим кровь, подымем с ее помощью патриотизм, а потом будем делать референдум. Это ничем не отличается от провокационных методов украинских националистов и всех националистов мира. Ну, и последствия такого «патриотизма» - война, в которой погибли уже тысячи людей и стали беженцами порядка миллиона, и вовлеченность прямая или не прямая России в эту войну, с вытекающими тяжелыми для нее последствиями экономическими и внешне политическими. 
    Украинские националисты со своей стороны тоже виноваты в развязывании этой войны тем, что требовали только силового разрешения ситуации и под их давлением и, как минимум при моральной и информационной поддержке Запада, если не под прямым его давлением, украинское временное правительство Турчинова и Яценюка начало антитеррористическую операцию на востоке страны. Так началась гражданская война в донецкой и луганской областях Украины, которой могло бы не быть, если бы не нацики с обеих сторон и если бы украинские власти не поддались давлению националистов и Запада и пошли бы на переговоры с пророссийскими на востоке и юге Украины. 
     Вопрос о степени виноватости сторон в этой войне определяется, помимо вышесказанного, еще и тем, как, какими средствами и методами каждая из сторон вела эту войну, причем не только на территории Донбасса, но и по всей территории Новороссии. И хотя обе стороны замарали себя преступлениями в этой войне, но, безусловно, главная тяжесть вины здесь ложится на украинскую сторону и стоящих за ней американцев. Хорошо спланированная и выполненная провокация в Одессе, закончившаяся сожжением заживо и избиением до смерти не сопротивляющихся уже пророссийских в доме профсоюзов, за которую никто до сих пор не наказан, и которая не расследована и не расследуется. Предшествующее ей избиение мирной пророссийской демонстрации в Харькове футбольными ультрас, вооруженных дубинками и обрезками труб. Аналогичная бойня в Мариуполе. И, наконец, массовое применение тяжелого оружия, Градов и ракет в частности, при целенаправленной стрельбе по жилым кварталам в Донецке, Луганске и других городах. Все это – элементы геноцида. Заявление, что это сами боевики стреляют по своему населению, чтобы свалить это на украинскую сторону, не катит, потому что страдающее мирное население, даже зная, что стреляет по ним украинская сторона, для того чтобы избавиться от стрельбы, желает, чтобы боевики ушли и какая бы ни пришла власть, лишь бы не война. Геноцид же, как это было в Косово и других местах, служит аргументом для отделения населения, страдающего от геноцида, от страны, геноцид осуществляющей.
     Для правильной оценки виновности сторон важна еще история с малазийским Боингом, из-за которой украинские и западные, особенно американские СМИ подняли вой до небес и под этот вой ужесточили санкции против России. Сама чрезмерность этого воя свидетельствует не в пользу воющих. Ведь даже если Боинг сбили ополченцы, то точно - не преднамеренно. Об этом свидетельствует главное «доказательство» вины ополченцев, подслушанные якобы (а скорей смонтированные) переговоры ополченцев сразу после падения Боинга. Достаточно вспомнить, что американцы сами сбили по ошибке иранский пассажирский самолет над Ормузским проливом, а украинцы - российский ИЛ с израильскими туристами над Черным морем и не было никакого воя по этому поводу, никто не был наказан, а американцы даже не извинились за содеянное, чтобы увидеть все лицемерие этого воя и намерение ущемить Россию независимо от того, виновата ли она. Но и это еще не все. История с Боингом произошла, когда в политическом закулисье обсуждался план Меркель мирного разрешения конфликта, по которому Россия отказывалась поддерживать  сепаратистов в Донбассе, но сохраняла за собой Крым и санкции против нее отменялись. Россия соглашалась на этот план, что снимает с нее обвинение в захватнических намерениях в отношении Украины, а тем более Европы. А использование украинцами и американцами истории с Боингом для срыва плана Меркель, говорит о том, что именно они не хотели мира, а жаждали продолжения войны и не ради восстановления справедливости и возвращения Донбасса Украине (что получили бы по плану Меркель), а ради наказания и ослабления России. Это наводит также на мысль, что и виновниками падения Боинга были украинцы с американцами, а само поражение Боинга было заранее спланированной провокацией, подобной провокациям со снайперами на Майдане, с массовым убийством в Одессе в доме профсоюзов и т.д. Тем более, что круглые отверстия на физюляже сбитого Боинга с загибами внутрь с одной стороны и наружу – с противоположной, не могли быть сделаны ракетой из Бука (в чем обвиняются ополченцы), а могли быть сделаны только снарядами из авиационной пушки. А ополченцы не имеют авиации, зато ее имеет украинская армия.
     Вред, причиненный русскими и украинскими националистами своим странам, не ограничивается жертвами с обеих сторон и затратами на войну, подрывающими экономику каждой из сторон, не говоря про страдания ни в чем неповинных жителей Донбасса. Он заключается еще в изменении внутреннего развития в этих странах и развития событий в мировом масштабе в худшую сторону. В результате войны в обеих странах происходит наступление на демократию, расшатывается стабильность, появляется угроза развала страны. Вопреки ожиданиям националистов, что неправая война (а она неправая с обеих сторон) сплотит их народ, сплочение и подъем патриотизма произошло лишь на короткое время и уже начинается откат с нарастанием внутренних противоречий. В частности из Украины начали бежать уже даже участники Майдана и АТО, а сепаратистские тенденции появляются или усиливаются внутри самой России с ее пестрым национальным составом. В международном плане напряжение выросло необычайно, вплоть до угрозы мировой войны. Правда, выросло оно не только благодаря событиям в Украине, но и, скажем, в Ираке и Сирии, но и тут есть связь между событиями. Если бы не война в Украине и связанное с ней противостояние России и Запада, то объединенными усилиями России и Запада было бы гораздо легче обуздать воинственный исламизм, представляющий угрозу, как для Запада, так и для России. А так, мало того, что Россия не сотрудничает с Западом в противостоянии исламизму, она еще начала поддерживать самые мрачные на планете режимы и организации, вроде Ирана и Хамаса.
    Спрашивается, получила ли хоть одна из сторон: Россия, Украина, Запад, компенсацию за все перечисленные потери в результате ненужной войны? Об Украине в этом отношении и говорить не приходится. Здесь в выигрыше только такие фигуры, как Ярош и Ляшко, бывшие до Майдана и войны практически никем и ставшие в результате заметными политическими фигурами.
    В России националисты и значительная часть населения считает, что потери и лишения, связные с войной, - это плата за благородное дело – спасение от геноцида своих соотечественников в Крыму и Донбассе. Присоединение Крыма, как я уже сказал, - благородное дело по причине добровольного выбора большинства крымчан. Но уже в отношении Донбасса это не имеет места. А что касается геноцида, то упомянутые мной элементы геноцида – еще не полномасштабный геноцид, оправдывающий насильственное отделение территории от страны. К тому же Крым отделился и события в Донбассе (в частности решение Сената России о предоставлении права Путину начать войну) начались еще до того, как соответствующие события, связанные с геноцидом, произошли. И постфактум эти элементы геноцида оправдывают поддержку проросийских в Донбассе, но не отделение Донбасса от Украины.
     Что касается Америки, ведомой сегодня нео либералами, то цель ее – ослабить и если удастся, разрушить Россию. Но пойдет ли это н пользу Америке? Ведь ослабление, а тем более разрушение России усилит Китай, который станет еще боле грозным и трудно предсказуемым соперником Америки, чем сегодня Россия. И ситуация в мире дестабилизируется еще больше, чем сегодня и станет совсем неконтролируемой, что неминуемо приведет к мировой войне.
    Таким образом, мы видим, что и национализм и нео либерализм – это слепые силы, приносящие вред и своим странам и человечеству. Их распространение по миру – следствие коллективного затмения разума на планете, вызванного кризисом рационалистического мировоззрения. О причинах этого кризиса и путях выхода из него я много писал («Неорационализм», Киев, 1992; «Единый метод обоснования научных теорий», Алетейя, СПб, 2012; «Глобальный кризис. Причины и пути выхода», LAP-publishing, Саарбрюккен, 2013; «Эволюция духа. От Моисея до постмодернизма», М., Direct-Media, 2013 и много статей). Но по большому счету до сих пор – это глас вопиющего в пустыне.