Страсти по банкам

                     А. Воин

                                                                  18.03.09

     На сей раз не украинские, а американские страсти. Впрочем, между теми и другими есть связь финансовая и духовная. Финансовая - состоит в колоссальном внешнем долге украинских банков перед западными, американскими в частности. А духовная - в природе тех и других страстей.

     О банковских страстях в Украине я уже много писал, начиная со статьи «Финансовый кризис в Украине». Писал, что именно колоссальный внешний долг украинских банков есть главная причина кризиса в Украине и что образовался этот долг не только вследствие головотяпства банкиров, но и как следствие воровства ими денег из собственных банков по хорошо известной схеме. А именно через создание липовых фирм, которым выдавались огромные кредиты. Фирмы эти передавали деньги самим банкирам, а затем исчезали. А банки покрывали дефицит за счет новых займов у западных банков.

     То, что сделали сегодня американские банки, духовно родственно тому, что сделали украинские. Но технически, по сравнению со страстями по-украински отличается гениальной простотой. Действительно, зачем организовывать какие-то липовые фирмы, нарушая при этом уголовный кодекс и надеясь, что тебя не поймают (правда, в украинских условиях шансы на это практически стопроцентные), если можно просто, и не нарушая закона, выдавать аналогичные суммы самим себе или своим родственникам, друзьям и просто надежным людям в виде бонусов.

    Отличает нынешние американские страсти от украинских еще и то, что, если украинские банкиры тырили денежки до кризиса и по простоте своей не подозревая, что он грядет, то американские банкиры раздают многомиллионные бонусы своим людям не просто в самый разгар кризиса, но еще и из тех средств, которые выдало им правительство для преодоления кризиса, который они же и породили. Это уже превосходит всякое воображение в смысле наглости. Впрочем, это сравнение американских и украинских банков может быть не совсем корректным из-за того, что мы мало чего знаем о деятельности украинских банков и в период до кризиса и сейчас. Специфика украинской демократии состоит в том, что в Украине гораздо больше известно о том, что происходит в Америке в сфере политики, экономики и т. п., чем в самой Украине. О том, что из себя представляет свобода слова по-украински, можно судить хотя бы потому, что ни одну из моих статей о банках или газовых делах в Украине мне не дали опубликовать в прессе. А когда я звоню в редакцию газеты, чтобы узнать, будут ли мою статью публиковать, то со мной разговаривают, как с врагом народа («Зеркало недели») или просят вообще больше статей не присылать («2000»).

    Но вернемся к американским банкам и кризису. Что тут можно сказать, резюмируя эту историю? Можно лишь повторить то, о чем я пишу в моих статьях по экономике, начиная с «Современная олигархия». Нужно обуздывать нынешнюю олигархию гораздо решительнее, чем это делает Обама (а в Украине это вообще не делается). Нужно делать это так, как делал Рузвельт, но с учетом изменений, которые произошли с тех пор, и которые я описываю в «Современной олигархии». И нужно изменять моральное состояние общества и американского, и украинского, и вообще западного. Для чего нужно признать мою философию (теорию оптимальной морали, в частности). Почему это нужно, я не раз объяснял, не буду повторяться.