Грязь

 

                   А. Воин

                                                  18.4.12

 

     На первый взгляд может показаться странным, что сегодня, когда над человечеством нависло столько серьезных угроз: глобальный экономический кризис, разрушение экологии, распространение атомного оружия, террор и т.д. и т.д., когда перед национальными правительствами большинства стран стоит столько проблем, а большинство граждан озабочены добыванием хлеба насущного для выживания, едва ли не первое место в СМИ разных стран занимает тема грязи. Я имею в виду не мусор, а  моральную грязь. Не утихают сексуальные скандалы вокруг известных политиков и звезд эстрады и шоу бизнеса, агрессивное навязывание западными СМИ гомосексуализма под видом защиты прав человека начинает наталкиваться на сопротивление в СМИ российских, периодически возникает водоворот страстей вокруг эпатажных акций сексуального характера, типа выступления «пусек» в храме Христа Спасителя, украинских Femen и т.п., шоубиз, телевидение и интернет полны скотским юмором на сексуальной основе, поливой грязью всех и вся и размазыванием грязи под видом якобы серьезного исследования проблемы. И т.д.

    Но это лишь на первый взгляд странно. На самом деле есть глубокая связь между упомянутыми проблемами и разливанным морем грязи, залившем сегодня человечество. Но те, кто эту грязь распространяют или с удовольствием ее принимают, «ловят от нее свой кайф» или делают на ней свой гешефт, отрицают эту связь. Мало того, они прославляют ее как свободу, как неотъемлемое право человека, гуманность, непременное условие построения счастливого и преуспевающего общества и т.д. Другие, и такие еще не перевелись в странах Запада и превалируют во многих прочих странах, эту связь чувствуют и провозглашают, но мало кто из них ее правильно понимает. Отсюда обилие конспирологических теорий, объясняющих ее. Самая распространенная из них  - это сознательное использование грязи Западом, правительствами западных стран, как оружия для разрушения морали своих актуальных и потенциальных противников с целью установления мирового господства.

      Отделаться от такого впечатления, действительно, трудно, особенно когда Обама и Клинтон делают заявления типа: «Права человека это и есть право на гомосексуализм», и угрожают экономическими санкциями тем странам, в которых это, вдруг ставшее самым главным, право ущемляется. Но конспирологическая  теория не срабатывает, потому что эта пропаганда равным образом действует и там, откуда она ведется. И самим себе западные страны приносят вред этой грязью, мало того, с себя же они и начинали. Но никто в здравом уме себе вред причинять не будет. Значит те, кто ведет эту пропаганду, убеждены, что они сеют добро. Конечно, сегодня по всему миру развелись люди и объединения, вплоть до могучих корпораций, ворочающих миллиардами, которые выстроили себя на этой грязи, делают на ней свой бизнес, зарабатывают на ней огромные деньги и известность и среди них наверняка есть такие, которым наплевать на вред и своему народу. Но нелепо обвинять Обаму, Клинтон и прочих руководителей западных стран, что они сознательно приносят вред своим странам. (Все это не отменяет, конечно, возможности того, что Америка стремится к мировому господству, причем она может это делать с благими намерениями спасения человечества, а может и в интересах «золотого миллиарда» или мирового олигархата, но это уже отдельные вопросы).

    Таким образом, налицо ситуация, когда одна часть человечества принимает зло за добро и активно его распространяет, в подавляющем большинстве случаев бескорыстно и даже с чувством исполнения гражданского долга, иногда доходящего до фанатизма. Достаточно послушать, с какими завываниями некоторые выступают по радио и телевидению в защиту, например, гомосексуализма или против тех, кого они называют гомофобами, чтобы убедиться, что это – не проплаченные агенты Госдепа, а совершенно искренние кликуши от новой веры. А другая часть человечества ощущает, что эта грязь – зло, но не может это убедительно доказать, не может опровергнуть аргументы адептов грязи и переубедить их, не понимает механизма действия грязи и причину ее распространения. Еще одну часть, особенно вредную, которая сознательно сеет зло, ради личной выгоды или удовольствия, можно пока не рассматривать, т.к. если бы первые две, разобравшись, приняли вместе, что эта грязь – зло, то представители третьей части вынуждены бы были попрятаться по своим норкам и высовываться оттуда с осторожностью. (Перевестись полностью эта порода может разве что только в Царстве Небесном). Поэтому задача номер один – разобраться в истоках явления: почему вдруг эта грязь начала распространяться по миру, как чума в средние века?

     Как писал Ницше (цитирую по памяти): «Полководцы завоевывают мир, предприниматели преобразуют его, но тихо вращается мир вокруг создателей новых ценностей». Вот именно тихо. Поэтому большинство людей этого не понимают и полагают, что они сами, без всякого постороннего влияния естественным образом, так же естественно, как произрастает огурец на грядке, сформировали свое мировоззрение. И подавляющее большинство людей, действительно, «философий не читают». И, тем не менее, именно большие философские или религиозные учения определяют систему ценностей, мировоззрение, ментальность огромных масс людей. И не обязательно это происходит так, как в бывшем Союзе, когда большинству людей марксистское мировоззрение было навязано принудительно (хотя и там многие в него верили, а некоторые верят в него и сегодня). Христианство на раннем этапе распространялось не только не насильно, но еще и вопреки силе, применяемой против его сторонников. Причем история нас учит, что распространяться и охватывать огромные массы людей (хотя бы на исторически короткое время) способны как правильные учения, работающие на благо людей, так и неправильные, вредные (например, фашизм). Успех распространения учения зависит не столько от действительной правильности его, сколько от ее видимости, а главное от того, к каким потенциалам человеческой натуры оно апеллирует и насколько велики эти потенциалы в данный исторический момент. Христианство апеллировало к духовному потенциалу и убеждало в своей правильности ссылками на Бога. Марксизм распространился по миру, когда был чрезвычайно велик потенциал неудовлетворенных материальных потребностей людей в сочетании с большой разницей в материальном положении бедного большинства и богатого меньшинства, что этот потенциал еще более разогревало. Именно к этому потенциалу марксизм апеллировал. В своей правильности он убеждал ссылками на свою научную обоснованность, которая для своего времени выглядела довольно убедительной. Сегодня о научной обоснованности непреходящей прогрессивности рабочего класса, необходимости его гегемонии, пролетарской революции, не говорит даже товарищ Зюганов. Поэтому в Европе, например, где потенциал голодного желудка и материального неравенства не вопит к небесам, марксизмом, в его классическом варианте,  практически не пахнет.

    Грязь распространилась по миру с подачи таких философий как экзистенциализм и фрейдизм, которые апеллировали к потенциалу полового инстинкта и потребности в свободе. Как показал я в «Неорационализме» (Киев, 1992), оба эти потенциала обладают тем свойством, что в принципе не могут быть удовлетворены полностью. Сколько бы человек не получил в этом смысле, он всегда может хотеть и еще чего-нибудь этакого. К тому же это его желание можно еще искусственно разжигать (что и делается сегодня). Поэтому учения, апеллирующие к этим потенциалам, и смогли так быстро распространиться по миру и продолжают демонстрировать живучесть, точнее порожденная ими система ценностей, анти мораль, короче грязь, продолжает демонстрировать живучесть и агрессивность и сегодня. Продолжает, несмотря на то, что научные подпорки – обоснования этой системы ценностей уже настолько обветшали, что и адепты ее стараются не упоминать всуе термины «экзистенциализм» и «фрейдизм». А вместо этого продолжают с большим апломбом и нотками истеричности в голосе (чтоб не смели возражать) кричать, что «наука доказала общественную полезность проституции» или что-нибудь в том же роде. А когда спросишь такого адепта, какое он имеет отношение к науке, то в большинстве случаев слышишь от него: «Плохо я считать умею». Есть, конечно, среди адептов грязи и люди, увешанные учеными степенями, включая профессоров и академиков, но представляющих как раз те науки, которые из фрейдизма вытекли: различные виды психотерапий, сексологию и т.п. С этими, конечно, можно было бы поспорить, но спора по большому счету не получается. Что я имею в виду под «по большому счету»?

    Теоретически экзистенциализм и фрейдизм разгромлены в пух и прах многими (приложил и я к этому руку в «Неорационализме» и других работах). Углубляться во все детали этого теоретического спора в этой статье не место. Отмечу лишь те дефекты этих учений, из которых вытекает их зловредность. Во-первых, они оболгали природу человека, не замечая в ней никаких иных потребностей, кроме физиологических и, прежде всего, половых. Душевные и духовные потребности человеческой натуры, либо вообще отрицаются, либо представляются второстепенными, производными от первых. (По Фрейду все духовные и душевные порывы есть сублимация неудовлетворенного сексуального желания). В «Неорационализме» я показал, что на самом деле духовные и душевные потребности человеческой натуры обладают потенциалом никак не меньшим, чем физиологические, но при этом они легче поддаются угнетению, чем физиологические. Без пищи человек не может обходиться больше месяца, поэтому на ее отсутствие или недостаток он реагирует быстро. А вот угнетение его духовных потребностей он может долго не замечать или, замечая, все же терпеть. Но это не значит, что такое угнетение безболезненно для него, а тем более для общества.

     Во-вторых, экзистенциализм и фрейдизм примитивно моделировали (если вообще моделировали) общество, не рассматривая в нем многих важных связей. Иллюстрацией такого непонимания – пренебрежения важными связями в обществе являются весьма популярные среди защитников грязи аргументы в ее пользу такого рода. Вот, мол, гомосексуализм или проституция и т.п., если они по обоюдному согласию, никому не вредят. А запрещая их, мы ограничиваем свободу. Свобода индивидуума не должна ограничиваться ничем, кроме свободы других людей. Т. е. все, что не насилие над другими, должно быть разрешено. Фальшивость и лицемерие такой аргументации видны хотя бы из того, что наркотики употребляются тоже без насилия, но их распространение и употребление запрещено, да еще и сурово карается. Теоретически эти несостоятельные аргументы вытекают как раз из не учета важных связей, объективно существующих в обществе. Что касается наркотиков, то здесь эти связи короче и жестче, поэтому сторонникам грязи эти связи пришлось учитывать, вопреки своей теории и, не давая объяснения, как это с их теорией вяжется (научная нечестность). А вот связи, через которые грязь разрушает общество, длиннее и это позволяет адептам грязи эти связи упорно не замечать.

      Как работают эти связи, я описал в том же «Неорационализме». Здесь хочу отметить лишь, что, хотя эти связи длиннее и разрушительное действие через них на общество и души людей грязь оказывает медленнее, чем наркотики, но эффект разрушения глобальней и тяжелей для восстановления, чем от наркотиков. Грязь тлит души людей, примитивизирует может быть самую главную сферу человеческих отношений, отношения между мужчиной и женщиной, сводя их, в конечном счете, к механическому половому акту, к, своего рода, онанизму в паре. После чего их можно заменить хоть однополыми сексуальными отношениями, хоть натуральным онанизмом да еще с помощью официально продаваемых аксессуаров в секс шопах. Что и происходит. Не стану здесь тратить слов на объяснение, насколько такая замена снижает качество отношений. Предоставлю это писателям и другим деятелям искусства. Но отмечу, что такая замена ведет к разрушению личностей и общества в целом. Подробно, как это происходит, я описал в упомянутом «Неорационализме» и других работах. Здесь отмечу лишь те последствия для общества, к которым это приводит. Разрушение половой морали ведет к разрушению морали в целом. А когда разрушается мораль, перестают нормально исполняться законы, которые до этого успешно работали, и институции, которые до этого успешно функционировали, перестают функционировать. Все это мы сегодня и наблюдаем, особенно в России и других странах, ослабленных, скажем так, не слишком удачным предыдущим развитием. Но и в странах Запада это явление сегодня уже настолько заметно, что и адептам грязи его трудно отрицать, хотя они и пытаются найти ему какие-то другие объяснения. При этом они ссылаются на то, что и уровень жизни, и функционирование экономики на Западе все еще лучше, чем в России и других странах и связывают это с грязью, подаваемой как свобода и права человека. Но, на самом деле, это объясняется просто большим потенциалом, прежде всего, экономическим, накопленным странами Запада в эпоху до того, как они были разъедены грязью. Это позволяет им компенсировать потери от грязи большими тратами на полицию и социалку и большими инвестициями вообще и в науку в особенности. Но сегодня видно, что надолго этого не хватит, и что, несмотря на колоссальный научно-технический прогресс, и страны Запада скоро окажутся в ситуации, столь прекрасно изображенной в фильме «Киндзадза». (Убогая экономически, социально и просто по-человечески жизнь в окружении супер достижений науки и техники).

     Еще одно сравнение, которым оправдывают грязь ее защитники и проповедники, это сравнение нынешнего состояния западных стран с их собственным состоянием в эпоху средневековья или с сегодняшним положением в странах, где господствует исламский фундаментализм. Здесь сравнение идет уже не только в экономическом отношении, но и по качеству человеческих отношений, в том числе и в половой сфере. При этом они совершенно справедливо отмечают, что чрезмерные ограничения в этой сфере, навязываемые Церковью в Средние Века, калечили души и чувства людей, убивая право на любовь. А мы де, освобождаем людей от этих пут, калечащих их. А вы, что, хотите вернуть все назад в средневековье? Эта аргументация работает особенно успешно в мусульманских странах, где ограничения в этой сфере по-прежнему остаются чрезмерными. Но, хотя критика религиозного фундаментализма здесь совершенно справедлива, вывод, который делают из нее защитники грязи, ложный.

     Как показал я в «Неорационализме», существует оптимальная мораль, отклонение от которой в одну сторону приводит к чрезмерному угнетению физиологических потребностей и свободы и этим калечит жизни людей и мешает успешному развитию общества во многих направлениях. А отклонение от нее в другую сторону калечит души людей, убивает дух и деформирует жизнь общества по другим направлениям. Морали, близкой к оптимальной, западное общество достигло в эпоху Просвещения. А в последовавшей за ней эпохе модернизма  и постмодернизма оно ударилось в другую крайность, в моральную грязь, в которой и продолжает пребывать, с вытекающими отсюда последствиями для людей и для общества. Кстати, как показал я в книге «От Моисея до постмодернизма. Движение идеи» (Киев, Феникс 1999) изуверская мораль средневековья вовсе не вытекает из Учения Иисуса Христа, а является искажением этого Учения Церковью. Но мораль грязи отстоит от того, чему учил Иисус Христос, еще дальше, только в другую сторону.

     Но почему же, если «научный» фундамент грязи теоретически разбит, она не только продолжает стремительно распространяться по миру, но ее защитники и проповедники продолжают успешно прикрываться жупелом научности своих теорий? И почему не получается спор с ними «по большому счету»?

     Дело в том, что сегодня, а точнее уже к началу распространения грязи само понятие научности, оказалось сильно размытым в связи с кризисом рационалистического мировоззрения. Рационалистическое мировоззрение, выраженное в так называемом классическом рационализме, возникло в начале Нового Времени и послужило одним из оснований, на которых встала и расцвела европейская цивилизация. (Вторым была христианская мораль). Именно это мировоззрение обеспечило тот колоссальный научно технический прогресс, который позволил западному миру возглавить человечество. Но оно обеспечило не только научно-технический прогресс, но и разумное государственное устройство, разумную систему законов, разумную внутреннюю и внешнюю политику западных государств. Наконец, высокий уровень жизни и, вообще, процветание. О том, почему и как произошел кризис классического рационализма и вместе с ним всего рационалистического мировоззрения я писал много, например, в работе «Кризис рационалистического мировоззрения и неорационализм». Здесь изложу это в двух словах.

    Классический рационализм наряду с важными правильными положениями исповедовал некоторые неверные.  Он был склонен абсолютизировать научное познание, в частности полагал, что единожды добытое, оно больше не изменяется, а только пополняется новым. В действительности наука таки меняет и даже обязана менять свои понятия и выводы при переходе от одной фундаментальной теории к другой. Но до поры до времени, пока наука развивалась в рамках парадигмы ньютоновской механики и максвеловской электродинамики, это было незаметно и вера в рационализм, в его классическом варианте, оставалась незыблемой. Однако, с появлением теории относительности, когда время абсолютное у Ньютона, стало относительным, скорости, складывавшиеся по формуле Галилея, стали складываться по формуле Лоренца и т.д., не замечать этого стало невозможно. Попытки ряда ученых и философов (Гильберт, Рассел и др.) исправить саму науку так, чтобы она впредь уже не меняла своих понятий и выводов, ни к чему не привели. И тогда в западной философии расцвели и восторжествовали течения, релятивизирующие научное познание, отрицающие его надежность, наличие у него своего неизменяемого метода, который бы отличал науку от других способов познания, включая пророчество по наитию и гадание на кофейной гуще. Размытыми оказались понятие научной теории, разница между теорией и гипотезой (вплоть до утверждения, что любая теорий – это не более, как еще не опровергнутая гипотеза) и т.д. В результате в науку, особенно гуманитарную, набилось много спекулятивных псевдо теорий, на самом деле наукой не являющихся. Причем некоторые из них, в частности фрейдизм, в силу того, что затронули очень чувствительные для людей области действительности, приобрели всемирную известность и авторитет. Мало того, поскольку размытым оказалось само понятие научности, а наличие у науки единого для всех и неизменного метода обоснования научных теорий было подвергнуто сомнению и отрицанию, то признание и опровержение научной теории (особенно в гуманитарной сфере) перестало быть делом объективной научной процедуры (доказательства), делающей результат обязательным для принятия всем мировым сообществом ученых. А стало результатом соглашения неких научных авторитетов. Но авторитеты со временем меняются и, вообще, авторитет авторитету - не авторитет. Поэтому со временем сложилась ситуация, когда конкретная теория может в кругу одних научных авторитетов приниматься за высоконаучную, а в кругу других - ее в упор за науку не признают. Наука (гуманитарная) сползла в этом смысле на уровень моды. («Фрейд уже не в моде» было провозглашено в результате 2-го международного съезда психоаналитиков). А роль доказательства стала играть раскрутка теории через СМИ, сговоры между научными авторитетами по принципу: мы признаем вас, а вы признаете нас, и даже подкуп и давление на нужных авторитетов. А в Союзе это были еще и прямые указания партии. Не случайно там почти каждый год в газетах появлялись сообщения типа «Сахар кушать полезно», если в этом году уродила сахарная свекла, и «Сахар кушать вредно», если свекла не уродила. Я уж не говорю про философию и другие общественные науки, которые в Союзе угодливо изгибались в соответствии со всеми изгибами «генеральной линии партии». Наконец, в качестве научного доказательства сегодня используется откровенное жульничество с жонглированием статистикой с помощью некорректной выборки, с помощью наводящих вопросов в социологическом опросе, передергивания выводов, базирующихся на расплывчатых понятиях и т.д. Особенно часто – густо это делается защитниками грязи.

     Вот сегодня, уже после того, как я написал предыдущие строчки, я услышал по радио «Эхо Москвы» такой пассаж в защиту гомосексуализма в стиле «наука доказала». Шустрый комментатор, ужасно жаждущий быть передовым, современным, прогрессивным и приобщенным, естественно, к науке, заявил, что…, ну конечно же, что наука доказала. На сей раз она «доказала», что 10 процентов мужчин рождаются гомосексуалистами. Ну вот, говорит, 3 процента рождаются рыжими, а 10 – гомосексуалистами. Так природа захотела. Что ж тут поделаешь. Мы ж не боремся с тем, что 3 процента – рыжие. Так чего ж бороться с тем, что 10 – гомосексуалисты?

     Уверен, что для подавляющего большинства слушателей в наш век кризиса рационализма и неразберихи с вопросами, что такое наука и что такое доказала (даже в среде самих ученых), это сообщение не просто выглядит убедительно, но прямо как удар обухом по голове. Против науки ж не попрешь. Естественно поэтому, что просвещенно – прогрессивному журналисту даже в голову не пришло поинтересоваться у первоисточника и сообщить нам, а каким образом нарисовались эти 10 процентов. А между тем установить, что рыжих на планете 3 процента, можно более-менее точно и надежно, да и то не совсем. Ведь тот цвет волос, который один назовет рыжим, другой назовет каштановым. Но это - мелочишка, которую как-нибудь можно утрясти. Но как можно установить факт рождения гомосексуалиста? Он что, вылазит из утробы матери с надписью на лбу «гомик»? Я не знаю как именно «наука» это «доказывала», а «прогрессивный» журналист, не поинтересовавшись у «науки», как именно она это сделала, нам этого не поведал, но я представляю, что это было сделано скорей всего с помощью наблюдения за подростками с соответствующей трактовкой их поведения «учеными» дядями. Это в лучшем случае, в худшем цифра может быть взятой просто с потолка и соответствовать только сумме заказа на нее. Но рассмотрим этот лучший вариант.

     Если уж цвет волос можно трактовать по-разному, то поведение может быть истолковано в столь широком диапазоне, что это, как говориться, «чего изволите». Вот, например, в Израиле в 80-90 –е годы, когда я там жил, каждая актриса, певица и т.п. должна была хоть раз засветиться голой перед камерами. Иначе она подозревалась на сексуальную ненормальность (а вдруг у нее половой орган не вдоль, а поперек) и не могла рассчитывать на успешную карьеру. А в Союзе, из которого я приехал в Израиль, в то время все еще (теперь уже нет) ущербным считалось, наоборот, щеголять голой перед камерами. Таким образом, если бы статистика по ущербности актрис собиралась в Союзе и в Израиле одновременно на одном и том же материале, то результат, в смысле оценки нормальности – ненормальности, был бы прямо противоположным. А кто выводил эти 10 процентов, я думаю, несложно догадаться. Это как раз те, которые хотели (или им заказали) научно обосновать грязь. Вот они и записывали в потенциальные (урожденные) гомики, либо застенчивых подростков, либо, наоборот, агрессивных, либо и тех и других. Короче, кого хотели. А в результате «наука доказала». А еще тут колоссальное поле для шельмования посредством не учета или неправильного учета обстоятельств, в которых ведется наблюдение. Причем главным таким обстоятельством сегодня как раз и является пропаганда грязи по всем информационным каналам и сама грязная атмосфера в обществе, которые деформировали нормальное поведение, не только подростков, но и взрослых. Кстати, я помню, в свое время была полемика между учеными, которые считают, что гомосексуализм врожденный, и теми, которые считают, что он от обстоятельств.

А сегодня о последних почему-то неслышно. Интересно, почему бы это. А я думаю, вот почему.

    В сложившейся в результате кризиса рационалистического мировоззрения  ситуации научно опровергать хорошо раскрученную псевдо теорию, за которой к тому же стоят мощные силы, ее поддерживающие, стало занятием, похожим на писание против ветра. А псевдо научные подпорки грязи еще как поддерживаются. Во-первых, они поддерживаются могущественнейшими экономически корпорациями секс индустрии, как легальной, так и подпольной, вроде торговли живым товаром, распространением порнографии включая детскую и т.д. А также теми видами индустрии, которые, если сказать им, что они - секс индустрия, то они обидятся. Но, тем не менее, они в той или иной степени, как правило, в огромной, делают свой гешефт на грязи и опровержение ее «научных» подпорок им не в масть. Это и киноиндустрия, и шоубиз, и т.д., которые - не чистая порнография, но, не имея таланта привлечь публику настоящим искусством, привлекают ее, эксплуатируя нещадно сексуальный инстинкт, ну и нещадно грязня при этом. Ну и «широкие массы трудящихся», воспитанные, а точнее растленные в течение десятилетий подобным «искусством». И, наконец, это власти западных стран, которые однажды поверили в эту «науку», а теперь вынуждены ее поддерживать для «соблюдения лица», чтоб не признаться, как они лопухнулись.

     В этой ситуации на того, кто опровергает научные подпорки грязи, причем не просто выступает против нее (при демократии каждый может вякать все что угодно, от этого никому не холодно и не жарко), а роет глубоко, так что может повредить тем, кто за грязью стоит, обрушиваются преследования, вплоть до попыток немедленного физического уничтожения или постепенного разрушения здоровья, экономического прессинга, не говоря про зажим в информационном поле и яростную дискредитацию и шельмование с помощью богатейшего арсенала современных средств ее, клеветы, прежде всего (грязь воюет грязью). А те, кто доказывают, что гомосексуализм – от обстоятельств, очень даже наступают на мозоли тем, кто эти обстоятельства создает, и кто эту грязь разводит.  Вот и замолкли сторонники обстоятельств. Автору этих строк тоже посчастливилось сподобиться всего этого в полной мере.

     Но кризис рационалистического мировоззрения не только поспособствовал распространению грязи и сохранению авторитета научности за ее теоретическими подпорками поныне, и не только породил вышеописанную ситуацию в науке, гуманитарной в особенности. Он отразился на всех сторонах жизни западного общества, а сегодня и всего мира. Отразился и навредил, может быть, еще больше, чем распространение грязи, которому он поспособствовал. «Сон разума рождает чудовищ». А кризис рационалистического мировоззрения «усыпил» разум, по крайней мере, в гуманитарной сфере. Для примера можно рассмотреть, что происходило в России в период перед выборами в Думу и президента, во время выборов и продолжает происходить после них, по сей день.

     Вся политическая борьба свелась к личностям, точнее даже к одной личности: против Путина или за Путина. Вся дальнейшая градация политических партий и течений носит чисто эмоционально символический характер. Есть названия-символы партий, порождающие у их сторонников и противников много эмоций, но нет настоящего идейно теоретического обоснования, стоящего за этими символами, нет сколь-нибудь внятно разработанных программ. В лучшем случае, как у коммунистов, есть остатки, давно не латанные ошметки старой идеологии, в теоретические основы которой нынешние адепты стараются не углубляться, чтоб не обнажилась ее гнилость и несоответствие давно изменившимся реалиям действительности. И есть мифология о хорошей жизни «тогда» (у коммунистов и близких к ним) и «там у них» (у «либерастов» и близких к ним). Недостаток разработанных программ у партий начинает постепенно проникать в сознание политикума и  активной части общества и о нем все чаще начинают говорить в СМИ. Но недостаток теоретического обоснования, глубокой философии и макроэкономики, стоящей за программами, еще не брезжит в сознание даже элиты общества, не говоря о широких массах.  Есть, правда, небольшие группы, занимающиеся кустарным копанием в марксизме или самодеятельностью, типа теории «вполне человека». Но нет на рынке идей фундаментальной философской теории, которая начиналась бы, как положено с теории познания и, опираясь на нее, решала бы дальше классические философские вопросы, типа детерминизма, свободы, этики, ставила новые вопросы и наконец, на основе всего этого переходила к решению современных проблем. Именно такой философией являлся для своего времени марксизм и философии, лежащие в основе буржуазных революций. Поэтому партии, возникшие на основе этих философий, по крайней мере, знали, чего они хотят построить в обществе (даже, если и ошибались в конечном результате их деятельности). Они были способны к деятельности по преобразованию и направлению общества в каком-то осмысленном направлении, а не только к борьбе за достижение власти, ее удержание и эксплуатацию на корысть себе любимым. Это было возможно потому, что в эпоху до кризиса рационалистического мировоззрения само понятие теории имело более-менее внятный смысл, в том числе для гуманитариев. А сегодня даже в сфере естественных наук теорию не отличают от гипотезы, а для гуманитариев теория – это просто спекулятивный салонный треп. «Философия ничего не решает, а только обсуждает» - популярная фраза среди философов сегодня. Да и как она может чего-либо решать, если понятие доказанной теории здесь не существует. Точнее разработки с реальными результатами в гуманитарной сфере существуют, но они ведутся не в направлении наилучшего устройства общества, а в направлении технологий захвата власти, ее удержания. Особые успехи достигнуты здесь в разработке технологий манипулирования сознанием людей, общественным мнением и т.п.

     Как эта гуманитарная теоретическая импотенция влияет на жизнь и все процессы, текущие в обществе (в частности на экономические кризисы), я описал в таких работах как «В мире», «Системный кризис цивилизации», «Современная демократия», в цикле макроэкономических статей и других. Здесь отмечу лишь, для примера, как это влияет на внешнюю политику западных государств, прежде всего, Америки, а с другой стороны – России и прочих стран мира.

    В политике, как и во всем остальном, разум начинает уступать эмоциям, сильная политика уступает политике силы. В эпоху торжества рационалистического мировоззрения Штаты сначала проводили политику изоляционизма, предпочитая не вмешиваться в международные дела. Потом, с началом Второй Мировой Войны, вынуждены были вмешаться, но вряд ли кто упрекнет их, что сделали они это с нечестными намерениями. Американцы и до сих пор пытаются представить свою внешнюю политику, как проводимую в интересах человечества: борьба с международным террором, с распространением атомного оружия, тушение локальных конфликтов на планете и т.д. И в этом по-прежнему есть немалая доля правды. Но всего лишь доля. Жажда мировой гегемонии и готовность применять силу, не считаясь с международными нормами и согласием на это ООН, начинают все больше проступать в американской политике. Здесь не место подробно обосновывать этот тезис, но помимо того, что я сам писал на эту тему, она настолько изжевана в СМИ самых разных стран (пусть далеко не всегда объективно), что можно это принять здесь, как констатацию факта.

Во всем мире нарастает агрессивный национализм, игра мускулами и бряцание оружием. Я уж не говорю, про оголтелые режимы, типа северокорейского или иранского, рвущиеся к обладанию атомным оружием и угрожающие его применением. Но гонка вооружений начинает раскручиваться с новой силой по всему миру. А проклятия в адрес американского нео империализма великолепно сочетаются с внешне политическими амбициями своих стран. В России, например, развелось много пишущих, которые на одном дыхании с осуждением американского империализма восхваляют империализм царской России и Советского Союза и призывают к восстановлению империи в нынешней России, в форме ли монархии, диктатуры сталинского типа или какой-либо их комбинации. При этом, если о том, как хорошо жилось при царях или Сталине, они еще пытаются «теоретизировать» с перевиранием или односторонним выдергиванием фактов, то вопросом о том, чем этот империализм лучше американского, или что хорошего от этого империализма имели другие народы и человечество в целом, они вообще не задаются. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы видеть, что эта тенденция ведет через серию учащающихся локальных конфликтов к третьей мировой атомной войне со всеми вытекающими последствиями. К этому следует добавить еще опасности, навлекаемые на себя человечеством в результате утраты способности предвидения отдаленных последствий тех или иных направлений научно технического пргресса, что также связано с кризисом рационалистического мировоззрения. Под видом научно обоснованного вывода, генетики поют нам про полную безопасность ГМО, физики атомщики – про безопасность атомных станций и адронного коллайдера, а недавно группа американских ученых «научно доказала» даже не то, что изменение климата не представляет опасности для человечества, а что оно просто не происходит. На самом деле, как я показал во многих статьях, все это весьма далеко от настоящей науки (я имею в виду не генетику с физикой, а «доказательство» безопасности и не вредности) и вытекает из непонимания того, что наука может доказать, а чего в принципе – не может. А заявление, что потепления не происходит – это вообще наглость и позор для науки, каких не могло быть в эпоху до кризиса рационалистического мировоззрения. Можно еще долго описывать тяжелые последствия кризиса рационалистического мировоззрения для человечества. Но хватит и этого. А желающих углубиться в предмет отсылаю к моей работе «Глобальный кризис человечества и научно технический прогресс» и другим.

     Тут у читателя может возникнуть такой вопрос. Ну, хорошо, сон разума рождает чудовищ, но если классический рационализм заблуждался по поводу возможностей нашего разума, то что же делать? Заблуждение развеялось и его не вернуть. Да и жизнь в заблуждении не может привести ни к чему хорошему рано или поздно.

     На самом деле классический рационализм заблуждался в деталях, а в главном был прав. И заблуждения его поправимы, что я и сделал, построив свой неорационализм (как я назвал мою философию в целом). В частности я показал, что хотя наука и меняет свои понятия и выводы, но метод обоснования, единый метод обоснования научных теорий остается неизменным при любой смене фундаментальных теорий. Да, но ведь понятия и выводы меняются, скажет читатель, так какая же нам радость, что метод обоснования остается неизменным? Радость в том, что если теория обоснована по единому методу обоснования, то истинными будут как выводы старой теории, так и новой, только область их истинности будет разной (у новой теории, как правило, больше). Как это может быть, в чем смысл истинности и смысл теории, каково взаимоотношение понятий и выводов старой и новой теории, здесь не место объяснять. Желающих разобраться в этом отсылаю к моей книге «Единый метод обоснования научных теорий» и многочисленным статьям по методу, опубликованным в философских журналах и сборниках и в интернете. Здесь я лишь замечу, что этот метод обоснования был выработан в процессе развития естественных наук и в них он до сих пор применяется. Что и позволяет им столь выгодно отличаться от наук гуманитарных и что позволило принести этим наукам столь богатые плоды, на благо и на горе человечеству, именуемые научно техническим прогрессом. Однако метод до сих пор не только не был доведен до полной ясности, но вообще не был представлен эксплицитно и существует и работает в сфере естественных наук лишь как стереотип мышления (подобно грамматике в языке до того как она записана). В гуманитарной же сфере он практически не применялся до сих пор даже на уровне стереотипа (с вытекающими печальными последствиями). Я доразвил метод, представил его эксплицитно и показал возможность применения его в гуманитарной сфере с соответствующей адаптацией. Кроме того, как я уже сказал, я создал философию, которую назвал неорационализм и которая помимо единого метода обоснования включает в себя теорию познания, теории детерминизма, свободы, этики, рациональную теорию духа и т.д. Этим, я считаю, я заложил основу для возрождения рационалистического мировоззрения, столь необходимого сегодня человечеству.

      К сожалению, как говорится, ломать - не строить. Разрушить рационалистическое мировоззрение оказалось гораздо легче, чем возродить его. За время, прошедшее с начала кризиса рационалистического мировоззрения, развились мощные силы, которых устраивает нынешнее положение вещей и не устраивает возрождение рационализма, в результате чего их дела могут предстать в невыгодном свете, а их положение может пострадать. Это, прежде всего философский истеблишмент, философские авторитеты во всем  мире, которые успели выстроить свои карьеры на отрицании рационалистического мировоззрения и вновь признать его означает для них наплевать на себя. А ведь именно от философских авторитетов зависит в первую очередь признание новой философии. Во-вторых, так же как мировоззрение рационализма породило мощный пласт культуры, европейской, но не только, связанный с термином «Просвещение», так и мировоззрение иррационализма породило культуру модернизма и постмодернизма. И в этой культуре подвизается огромное число людей с именами и без и они вовсе не желают, чтобы из под культуры, от которой они добывают хлеб свой (не только насущный, но много сверх того), было выбито теоретическое обоснование. И наконец, есть власть имущие, которые перезавязаны с этой культурой многими нитями, да и вообще им по природе власти уютней править в полумраке иррационализма, чем при ярком свете рационализма. Понятно поэтому, что к неприятностям, связанным с моими писаниями против грязи, я добавил неприятности, связанные с моим неорационализмом. Ну а воз, т.е. возрождение рационалистического мировоззрения, поэтому и ныне там.