Системный кризис цивилизации

 

                              А. Воин

                                                               15.08.11

 

     Не успев выйти из всемирного экономического кризиса 2008-го года, Запад стоит на пороге нового, который может быть тяжелее предыдущего. Если кризис 1998-го года больнее ударил по странам третьего мира, чем по западным, то кризис 2008, наоборот, больнее - по западным. В результате Америка и Запад в целом начинают проигрывать экономическое соревнование развивающимся странам, таким как Китай, Индия и т.д. Экономические трудности, в частности безпрецедентный рост внешнего и внутреннего долга, заставляют Америку идти на сокращение военных расходов, сворачивать космическую программу и отказываться от роли мирового шерифа, которую она играла после развала Советского Союза. Это в свою очередь грозит ростом хаоса в мире, увеличением числа локальных вооруженных конфликтов, потоков беженцев и нелегальных эмигрантов и ростом терроризма, что еще более усугубит положение Запада. Нарастает число и мощь техногенных катастроф, усугубляемых их сочетанием с природным катастрофизмом (как то имело место, например, в Фокусиме), рост которого в последнее время, в свою очередь, так или иначе, связан с техногенным давлением цивилизации на природу. Внутреннее положение в странах Запада представляет, чем дальше, тем более мрачную картину. В качестве иллюстрации процитирую из статьи «20 ПОЗИЦИЙ, ПО КОТОРЫМ СОЕДИНЁННЫЕ ШТАТЫ «ВПЕРЕДИ ПЛАНЕТЫ ВСЕЙ»», опубликованной в Perevodika.ru (к сожалению, без указания первоисточника):

 

#1. Соединенные Штаты имеют самый высокий в мире процент населения находящегося в заключении и самое большое в мире количество заключенных.

#3. Соединенные Штаты с большим отрывом лидируют в мире по количеству разводов.

#5. В Соединенных Штатах — самый высокий на планете уровень потребления наркотиков.

#7. В Соединенных Штатах каждый год совершается больше изнасилований, чем где-либо еще в мире.

#8. В Соединенных Штатах каждый год совершается больше убийств, чем где-либо еще в мире..

#15. Порнографических материалов в Соединенных Штатах выпускается больше, чем где бы то ни было на всем земном шаре. 89 процентов порнографии создаётся в США, и только 11 процентов — приходится на всю остальную часть мира.

И т.д.

 

     Внутреннее положение в Англии продемонстрировали недавние безпрецедентные бесчинства на улицах Лондона и других городов.

     Добавим сюда непрерывные войны компроматов в высших слоях западного общества, в частности в политических элитах его, что болезненно отражается на эффективности функционирования властей и общества в целом. Достаточно вспомнить такие истории, как Клинтон - Моника Левински, Моше Кацав, Стросс-Кан, Рупперт Мэрдок.

     Ко всему этому надо добавить еще, связанный с научно-техническим прогрессом нарастающий темп изменения действительности, в которой мы живем, порождающий в свою очередь опасную неустойчивость системы. Естественные науки и питаемая ими техника развиваются с бешеным ускорением, трансформируя действительность и нас самих так быстро, что осмыслить во время эти изменения, разобраться в том, куда мы идем и куда нам следует идти, даже если бы философия и гуманитарные науки развивались столь же эффективно, как естественные, было бы непросто. Люди в течение тысячелетий занималось тяжелым физическим трудом на земле, сохраняя тесную связь с природой, устойчивый уклад жизни и традиционную систему морали и ценностей, передаваемых от отцов к детям из поколения в поколение, что обеспечивало надежную связь между поколениями. Затем в течение двух – трех столетий большинство в западном обществе перешло от сельскохозяйственного труда ко все еще довольно тяжелой физической работе, но уже на промышленных предприятиях. При этом традиционный уклад сельской жизни сменился изрядно отличным от него укладом городской, разрушилась постепенно связь с природой и все более разрушается сама природа, изменился характер отношения людей, мораль, система ценностей. Одновременно с изменением они стали менее устойчивыми, общество разбилось на группы с разными системами ценностей и морали, снизилась преемственность и связь между поколениями отцов и детей и взаимопонимание между разными слоями населения. Но поскольку это изменение заняло два-три столетия, то человечество все же кое-как успевало адаптироваться к изменениям, сохраняя хоть какую-то устойчивость и какое-то, пусть не всегда верное, представление о том, куда оно идет и куда ему следует идти.

     Но в последние десятилетия темп изменений вырос и продолжает расти так быстро, что адаптивная способность человечества становится под вопросом. В современном обществе люди в большинстве не только отошли от работы на земле, но и от физической работы вообще. При этом они разделились на множество профессий, причем представители одних профессий плохо представляют себе, чем занимаются другие. Это накладывается на разрыв и непонимание между поколениями, а последнее сменяется разрывом и непониманием между возрастными группами с разницей в возрасте в 5-10 лет. Стремительное развитие науки и техники требует изменения школьных программ, в результате разница между выпускниками с разрывом в 10 лет делает их представителями разных культур, по крайней мере, в сфере информационных технологий, которая, чем дальше, тем большую играет роль во всех сферах жизни. А это в сочетании с биотехнологиями и генной инженерией скоро приведет не просто к непониманию между различными группам общества и возрастными группами, а к разделению человечества на разные виды с разными генными модификациями и разными встроенными чипами, по-разному взаимодействующие с глобальным электронным мозгом. Все это усугубляется непрерывным изменением масс культуры, в которой требование новизны форм, стиля и т.п. стало условием преуспевания и выживания. Добавим сюда необычайно выросшую созидательную, а главное разрушительную мощь человечества, средства которой чем дальше, тем легче могут попасть в руки самых разных из размножившихся разновидностей групп населения и отдельных индивидуумов, и мы увидим, что необходимость разобраться в том, куда мы идем, становится вопросом выживания человечества.

      Можно рисовать эту картину в цветах и красках и далее, но хватит и этого. Можно ли представить все это, как случайное совпадение разрозненных, не связанных друг с другом событий и явлений? Против такой трактовки восстает здравый смысл и интуиция. Но оставим в стороне интуицию  и обратимся к логике и анализу.

    Вот, скажем, английский премьер министр заявил, что причиной недавних беспорядков в Англии является падение общественной морали. Это уже признание какой-то связи между событиями и явлениями (надо заметить, признания сквозь зубы и весьма запоздалого). Но он ни слова не сказал о причинах этого падения. Т.е. он всего лишь от одного симптома болезни перешел к другому и, не установив подлинного диагноза болезни, приступил к ее лечению. Лечение, которое он прописал, это - усилить борьбу с хулиганами («нулевая терпимость»), больше полиции, строже наказания, усилить воспитание в школах. Не напоминает ли тебе это, читатель, успевший пожить в Советском Союзе, ту советскую действительность? Уж там ли было мало милиции, недостаточно строги были наказания и не полоскали в школах ежедневно мозги проповедями, как надо любить папу с мамой, жену и советскую страну, в особенности? И, тем не менее, преступности вообще и хулиганства в частности там было больше, чем, скажем, в сегодняшней, далеко не благополучной Украине. И дело не в том, что не надо воспитывать детей в школе и за ее пределами на правильных нормах морали или не надо, чтобы хулиганы чувствовали на себе тяжелую длань закона. Все это, безусловно, надо. Но одного этого недостаточно. Это не замыкается в систему. В Союзе, сколько ни вдалбливали детям в школе, что надо, например, говорить правду, но даже дети там знали, что те, кто говорят правду, плохо кончают. Т.е. в Союзе система не замыкалась потому, что в школе детей учили одному, а жизнь их учила другому, учила, что «молчальники вышли в начальники» и т.д. А жизнь гораздо более суровый учитель. Система была порочной из-за тоталитарности власти, которая приводила во власть этих самых бездарных и подловатых начальников и все то правильное, что было в воспитании в школе и в суровости закона, не могло этого исправить. Если быть точнее, то во времена Сталина с помощью сверх жестокости преступность была на время снижена. Но, во-первых, цена этому была – пол страны пересидевшей в лагерях. А во-вторых, результат был принципиально временным. Как только ослабили гайки, весь накопленный в лагерях потенциал преступности вылился на улицы разливанным морем. А держать до бесконечности страну в состоянии концентрационного лагеря тоже невозможно было, т.к. это приводит  рано или поздно к тотальному упадку и отставанию, прежде всего в экономике.

      В Англии и в целом на современном Западе не замкнутость системы выражается в другом. Здесь - демократия и рыночная экономика, но деформированы мораль и ценности. Спрашивается, на какой морали и ценностях собирается английский премьер воспитывать детей в школе? На той, которая сегодня реально принята в обществе, официально признана и поддерживается и эффективно вдалбливается в головы и стар и младу через посредство СМИ и масс медиа? На той, согласно которой педераст Элтон Джон становится сэром Англии, а распутная Диана, наставляющая рога своему мужу – принцу Англии – национальной героиней? Или на ценностях, среди которых успех и кайф – наивысшие и человек имеет право опускаться до любого свинства, поскольку нельзя ограничивать его в способах получения кайфа? Но ведь распоясавшаяся молодежь грабила, крушила и жгла именно потому, что в этом был ее кайф, а его можно добывать любыми средствами. Любыми средствами, включая насилие над другими людьми, которые настолько утратили «образ и подобие Божие», что их трудно любить даже по-христиански. А не по-христиански, вообще не жалко.

     Или английский премьер думает воспитывать детей в школе на правильной морали, ничего не меняя в масс культуре? Надо быть сильно наивным, рассчитывая на успех на этом пути, ибо масс культура воспитывает гораздо сильнее, чем проповеди в школе. Ну, а если он думает менять признанную и пропагандируемую мораль не только в проповедях в школе, но и в масс культуре (что вряд ли, поскольку он ни словом об этом намерении не обмолвился), тогда, прежде всего, надо определиться с тем, что есть правильная мораль. И надо доказать, обосновать ее правильность, оптимальность и противопоставить ее существующей и вскрыть причины, приведшие к искривлению морали.

     Тут, кстати, пора напомнить, что ныне принятые на Западе мораль и ценности, не являются врожденными пороками демократической, свободно рыночной системы и изначально система была лишена их. Поэтому нет нужды отказываться от демократии и рыночной экономики (как это предлагают коммунисты, исламисты и некоторые другие искатели иного пути), а исправлению подлежит только та часть нынешней системы западной цивилизации, которая была деформирована.

     Мораль и ценности были деформированы на Западе после того и в результате того, что в западной философии восторжествовали школы, релятивизирующие познание и мораль, такие как экзистенциализм, фрейдизм и др. и как следствие, в культуре Запада восторжествовали модернизм и постмодернизм, и произошла сексуальная революция. Последствия этой трансформации проявили и проявляют себя не только в таких явлениях, как недавние бесчинства на улицах городов Англии или выше перечисленные пункты, по которым Америка «впереди планеты всей». Они проявляют себя во всех сторонах жизни западного общества, в частности в упадке экономики, в просчетах и развале внутренней и внешней политики и т.д. Трансформация морали и ценностей привела и к трансформации оценок человека в обществе. В результате чего в политическую, экономическую и научную элиту общества набилось много бездари и посредственности, главным  и единственным достоинством которых является умение добиваться карьерного успеха любой ценой. Демократия не менее любого другого строя нуждается в талантливых вождях. Еще более того она нуждается в выдающихся мыслителях. Западная цивилизация вообще не состоялась бы, не будь у ее истоков таких мыслителей, как Декарт, Паскаль, Бекон, Ньютон, Лейбниц, Монтескье, Вольтер и т. д. А кто сегодня ходит у нее в Вольтерах? Эльтон Джон с принцессой Дианой? Шарлатаны вроде Дейла Карнеги, обучающие жаждущих халявы как разбогатеть и преуспеть? Политики, политологи и экономисты, не имеющие видения общей картины и путей дальнейшего развития и занимающиеся только латанием политических и экономических дыр, когда они уже образовались и нужно их срочно затыкать? Они их затыкают, но при этом образуются новые еще большие в другом месте.

     Спрашивается, кто на Западе предсказывал экономический кризис 2008-го года? Где та объемлющая макроэкономическая теория, на основании которой это предсказание можно было сделать? Не просто предсказать (кто-нибудь из оракулов типа Павла Глобы, наверняка предсказывал, только пользы от таких предсказаний ноль), а обосновать, доказать, убедить в этом общество и предотвратить кризис или хотя бы минимизировать его последствия? Где теория, на основании которой вожди Запада выводили свои страны из этого кризиса? Они выводили их не на основе теории и видения картины в целом, а методом латания дыр, освобождали там, где жмет. Лопнула банковская система, прекратилось кредитование промышленности? Ну, так напечатаем триллионы, еще на столько же сделаем займов, вольем деньги в банковскую систему и все будет тип топ. Но вместо тип топ намечается новый кризис. Вот что пишет по этому поводу Francesco Guerrera в статье «Why This Crisis Differs From the 2008 Version» («Почему этот кризис отличается от кризиса 2008-го года») в журнале The Wall Street Journal (цитирую в русском переводе):

     «Правительства (западных стран), неспособные стимулировать рост их экономик и навести порядок в собственном доме, постепенно утратили доверие бизнеса и финансовых сообществ (в период после 2008-го). Это, в свою очередь, привело к резкому сокращению потребления и инвестиций в частном секторе, что вызвало высокую безработицу и замедление роста экономики».

     Т. е. простые люди, потребители и инвесторы, не залезая в теоретические дебри, почувствовали, что нельзя доверять правительству, которое единственно, что умеет, это печатать деньги и выпускать облигации займов, раздувая до небес свои долги, которые вряд когда-нибудь сможет погасить. Поэтому лучше попридержать деньги в кубышке, а не тратить их на потребление (помимо минимально необходимого) и инвестиции, что слишком рискованно в ситуации бесконечно растущих долгов правительства.

     О том, что политика латания дыр не может привести ни к чему хорошему, я писал еще в 2008 году в ряде статей (например, в «Экономическая ситуация в мире»). Я указывал и на конкретные ошибки правительств Запада в их экономической политике в тот период и предлагал стратегию выхода из кризиса.  Причем я делал это не на основе нюха, интуиции или расположения звезд. Я предложил основы новой макроэкономической теории. Я исследовал эволюцию экономических кризисов, показал, что главная причина последних кризисов, заключается в применении экономических моделей, бывших приемлемыми в прежних обстоятельствах, но непригодных в новых условиях. Показал, что в экономике действительность, нами же творимая, изменяется несравненно быстрее, чем в области изучаемой естественными науками, и указал, какие именно параметры надо отслеживать, чтобы вовремя отставить уже непригодную модель и перейти к новой. И т.д. Но все мои попытки довести мою макроэкономическую теорию до ведения экономической и политической элиты были гласом вопиющего в пустыне. И это не случайно. Сквозь пробковый слой посредственности и бездари, особенно в сфере гуманитарных наук, сегодня не может пробиться ни один подлинный мыслитель.

     Но почему человечество не может сегодня разобраться с вопросами оптимальной морали и ценностей? Почему происходит такой разрыв между научно-техническим развитием человечества и развитием его в гуманитарной сфере? Ведь двести – триста лет назад, когда происходило становление современной западной цивилизации, существовала более-менее гармония в развитии в обоих этих направлениях. Отцы основатели современного научного рационализма Декарт, Паскаль, Ньютон, Лейбниц были одновременно и учеными естественниками и философами  и, вообще, мыслителями широкого плана. И поэтому тогда существовала тесная связь и взаимовлияние между естественнонаучной и гуманитарными сферами познания. Затем в середине упомянутого двухсот – трехсот летнего периода, хотя универсальные гении перевелись и разрыв между сферами  уже наметился, но он был еще не так заметен. Гуманитарная сфера, в частности философия все еще выдвигала незаурядных мыслителей, таких как Кант, Маркс и др., которые, по крайней мере, по звучности имен, не уступали, а то и превосходили ученых естественников и технарей. И хотя сами они учеными естественниками по совместительству не были, но, по крайней мере, были достаточно образованы и в этой сфере, чтобы сохранять хотя бы видимость научности в своих философских трудах. А что мы имеем сегодня?

     Я уж не говорю о развивателях марксизма советского периода, труды которых вместе с трудами классиков марксизма занимали половину полок в библиотеках, а после развала Союза были все без разбору вывезены на макулатуру. Кто сейчас может сказать, что писали в тот период не только рядовые развиватели марксизма (хотя и они украшались званиями профессоров и даже академиков) но и числившиеся тогда в корифеях советской философии Кедров, Митин, Константинов?

      Но и писания западных философов последнего периода не далеко ушли от этого. Правда, тут нет казарменного однообразия мысли, свойственного советской философии, тут - тьма философских школ. Но все они больше смахивают на салонные междусобойчики, чем, скажем, на философские школы древней Греции. Нет не только серьезного соревнования с целью установления истины между представителями разных школ, не принято вообще вести спор с оппонентами. Их просто игнорируют. Каждая школа имеет свои печатные органы, в которых чужих не публикуют, а публикации этих чужих в других (их) философских журналах не обсуждаются. И даже если представители разных школ участвуют в одной и той же конференции, они никак не реагируют на выступления своих конкурентов, выступавших перед ними и говоривших прямо противоположное. Каждый отбубнит свое и тем поиск философской истины заканчивается. Некоторые из таких конференций я описывал в моих статьях, здесь не стану повторяться.

     Помимо того, что современные философские школы разобщены и изолированы друг от друга, «ужасно далеки они от народа» и от реальной действительности. Если во времена античности и вначале становления западной цивилизации философия был тесно связана с искусством и культурой общества и заметно влияла на политику и другие стороны жизни, то сегодня она служит лишь для украшения речей политиков и салонных краснобаев, впечатляющих аудиторию фразами типа «Как говорил Кант» (хотя быть может Кант этого и не говорил или говорил совсем по другому поводу и в другом смысле). А если Вы спросите политика или краснобая, чему же учит та или иная современная философская школа, то внятного ответа не получите. И не потому, что политик глуп (что тоже не исключено), а потому что из ничего ничего невозможно извлечь и умному. Ну что можно извлечь из обильнейших писаний представителей американской школы, именующей себя «Современные теории познания», если один из «пророков» этой школы Джон Поллок сам пишет, что ни одно из ответвлений этой школы не справилось с задачей дать внятное определения понятия оправданности (justification), являющегося центральным для всех этих ответвлений. И сам Полок с этой задачей тоже не справился. Так зачем же, ребята, Вы набуровили такую кучу писанины, соизмеримую по объему с писаниной развивателей марксизма в Союзе, если Вы сами не знаете, о чем Вы пишите? Неудивительно, что помимо студентов и выпускников американских университетов, в которых преподают многочисленные представители этой школы, никто о ней даже не слышал.

     Возвращаюсь к вопросам, поставленным выше и расширяю их. Почему образовался и продолжает расти опасный разрыв между научно-техническим и гуманитарным, духовным развитием человечества?  Почему в свое время восторжествовали философии, приведшие к релятивизации морали и ценностей, и почему, хотя некоторые из этих философий давно уже не в моде (экзистенциализм, фрейдизм), но вызванное ими искривление морали и ценностей сохраняется и даже усугубляется (разрешение однополых браков и службы гомосексуалистов в армии в Штатах, распространение порнографии откровенной и замаскированной под искусство и т. д.)? Почему не только философия, которая, как большинству кажется, не задевает их материальных интересов, но и экономическая наука, напрямую связанная с этими интересами, превратились в некий иллюзион, когда они как бы существуют, есть тьма ученых, подвизающихся и кормящихся в них, написаны и продолжают писаться монбланы книг и статей, но как в сказке Андерсона про платье голого короля, результатов никто не видит? В частности, экономические кризисы катят один за другим и каждый следующий страшнее предыдущего, и со всей очевидностью наваливается глобальный системный кризис. И хотя вся эта орда в философских и экономических мантиях, будучи предназначена для того, чтобы решить эти жизненно важные проблемы, ничего путного нам предложить не может, мало того, сквозь нее не может пробиться никто способный решить эти проблемы, все они продолжают плотно сидеть на своих местах, исполненные важности жрецов какого-нибудь древнего восточного божества и народ принимает это как должное и возлагает жертвы к их ногам. Наконец, почему вообще происходит системный кризис западной, а с ней и общечеловеческой цивилизации и где выход из него?

     Чтобы ответить на эти вопросы, надо обратиться к истокам западной цивилизации, к тому, на чем она встала. Корни западной цивилизации прослеживаются и в Христианстве и в античной демократии, но встала она, безусловно, на классическом рационализме с его верой в человеческий разум, способный постигать истину, отправляясь только от опыта и отвергая любые априорные истины и догмы. Классический рационализм позволил найти правильное, разумное равновесие между свободой античности и христианской моралью. (В то время как в античном мире преувеличение свободы достигло разнузданности времен упадка римской империи, а в средневековом Христианстве мораль была доведена до аскезы). Все упомянутые выше мыслители, стоящие у начала современной западной цивилизации, были представителями рационалистического мировоззрения. Торжество классического рационализма в тот период привело к преодолению средневекового мракобесия и к небывалому во всей предыдущей истории человечества научно-техническому прогрессу.

Мировоззрение классического рационализма распространялось и на естественно научную и на гуманитарную сферы, что обеспечивало в период торжества его достаточно гармоническое развитие цивилизации и в техническом и в гуманитарном, духовном направлении.

     Ситуация изменилась, когда произошел кризис классического рационализма. Почему он произошел и в чем его суть, я описал подробно в статье «Кризис классического рационализма и неорационализм» и многих других работах. Здесь изложу это кратко.

     Классический рационализм наряду с правильными представлениями, сыгравшими столь важную роль в становлении западной цивилизации, содержал и ошибочные. В частности он абсолютизировал наше познание, полагая, что наука развивается таким образом, что раз добытое знание уже не меняется, а новое знание только добавляется к ранее добытому. Считалось также, что рациональная наука не меняет, ни своих понятий, ни выводов, ни обоснования своих теорий. Уже тогда, когда принимались эти положения, можно было заметить, что реальная наука не совсем соответствует им. Но тогда эти несоответствия были несущественными и считалось, что в дальнейшем развитии наука их исправит. Но после появления теории относительности Эйнштейна, когда выяснилось, что время абсолютное у Ньютона стало относительным у Эйнштейна, скорости, складывающиеся по формуле Галилея, стали складываться по формуле Лоренца и т.д., игнорировать эти несоответствия стало невозможным. Именно это послужило причиной кризиса классического рационализма и, как следствие, появления и господства в западной философии школ релятивизирующих научное познание и мораль, в результате чего эпоха Просвещения сменилась эпохами модернизма и постмодернизма, произошла сексуальная революция и т. д.

     Но не только мораль и система ценностей деформировались в результате кризиса классического рационализма. Разрыв между научно-техническим и гуманитарно-духовным развитием человечества, также обусловлен кризисом рационалистического мировоззрения и с него и начался. Бурное развитие естественных наук и связанный с ним технический прогресс были бы невозможны, если бы естественные науки не выработали и не взяли на вооружение единый метод обоснования своих теорий. Можно сказать, что метод этот является квинтэссенцией рационалистического мировоззрения, поскольку он базируется на основных положениях классического рационализма, например, на необходимости привязки теории к опыту, и, как я показал в моих работах, без него рационализм как цельное мировоззрение рассыпается. К сожалению, метод этот до сих пор не был представлен эксплицитно, т.е. не был записан  в явном виде и существовал только как стереотип естественно научного мышления и в виде образца-эталона теории, выстроенной и обоснованной по этому методу, в качестве которого служила механика Ньютона. Для естественных наук, в которых этот метод и был выработан и которым принадлежал и эталон-образец теории, обоснованной по этому методу, этого было достаточно, чтобы развиваться поступательно, принимая всем научным сообществом какие-то теории, как обоснованные, а какие-то - отвергая, как необоснованные. Но для гуманитарных наук, особенно философии, этого оказалось недостаточно. Поэтому они продолжали толочь воду в ступе, будучи, как в античные еще времена, разбиты на множество школ, между которыми не существовало никакого общего языка и поэтому то, что в одной школе принималось как обоснованное и доказанное, в другой отвергалось с порога и наоборот. Поэтому мы и поныне имеем и неокантианцев, и неоницшеанцев, и неоплатоников, и неоаристотелианцев, а поверх всего этого навалена еще куча современных теорий типа упомянутой американской «Современные теории познания», авторы которых сами не знают, о чем они пишут и что они хотят сказать. Или, как вариант, предлагают нам примитивные ни на чем не обоснованные решения проблем, вещая их, как древние пророки, по наитию, только пророки делали это именем Бога, а у этих нет и такого обоснования.

     Из всего вышесказанного напрашивается вывод о путях выхода из кризиса. Первое и самое главное, что нужно сделать, это представить эксплицитно единый метод обоснования научных теорий, выработанный естественными науками, и доказать, что он является неизменяемым при всех сменах научных парадигм, что опровергает утверждения релятивизаторов науки, и дает науке ее особый эпистемологический статус. Нужно также распространить этот метод на гуманитарную сферу и в частности на философию. Я утверждаю, что я это сделал. Метод изложен в книге «Единый метод обоснования научных теорий» и в ряде статей, опубликованных в философских журналах и сборниках. При этом я исправил ошибки классического рационализма и опроверг утверждения философов, релятивизирующих научное познание, в частности их утверждения, что наука меняет метод обоснования своих теорий, что ее понятия не привязаны к опыту и т.д. Я показал также возможность применения единого метода обоснования в гуманитарной сфере, в частности в философии, и построил теорию оптимальной морали.

      Однако, признание единого метода обоснования натолкнулось на сопротивление философского истеблишмента, особенно в Украине и России. (В Украине я сейчас живу, а пишу по-русски и лишь малую часть написанного перевожу на английский). Как я уже сказал, в элиту западных стран, включая научную, а особенно в философскую, набилось много бездари и посредственности. (Тем более - в российскую и украинскую, возглавляемую бывшими советскими философами – развивателями марксизма под руководством партии, умеющими только зубами держаться за свои места, не брезгуя никакими нечистоплотными средствами). Признание единого метода обоснования их никоим образом не устраивает, поскольку их писания крайне далеки от того, чтобы быть обоснованными, и на фоне признанного метода обоснования «дурь их высветится». Даже то, что мне удалось опубликовать по единому методу, было достигнуто  с великим трудом в результате борьбы. Но, например, упомянутая книга по единому методу, несмотря на то, что она была заказана мне Министерством Образования Украины в качестве учебного пособия для ВУЗов, так и не вышла из-за сопротивления философского истеблишмента. Что кается властей, по видам их и партиям, то их устраивает только та философия и тот философ, которые обслуживают их идеологию. А философия, служащая объективной истине и благу человечества и даже благу их собственной страны (но не их групповому и личному интересу), их не только не устраивает, но представляется им потенциально опасной. Наконец, остается еще интеллигенция, которая по определению должна быть неравнодушна к таким вещам, как истина и благо человечества и народа. К сожалению, деформация морали и ценностей коснулась в значительной мере и интеллигенции («Современная интеллигенция»). Но я надеюсь, что есть еще честные представители интеллигенции, которые поддержат мою философию. Поддержат не потому, что она моя, а потому что она нужна человечеству и их стране. Без этого я не вижу выхода из системного кризиса цивилизации.