экономических моделях
А. Воин
13.2.09
Есть два способа решения проблем. Один –
это перечитать все, что сделали те, кто пытался решить проблему до тебя,
проанализировать, определить, что там было сделано правильно, что –
неправильно, а потом синтезировать из всего этого свое решение. Второй – это,
ничего из этого специально не читая, отправляясь только от того багажа знаний,
что есть у тебя, попытаться решить проблему самому, не опираясь ни на чьи
решения, полу решения и попытки решения, что имели место до тебя. А потом уже,
когда у тебя есть решение, сравнивать его с другими.
На первый взгляд кажется, что все
преимущества за первым способом, что все настоящие, добротные ученые, как
теперь принято говорить, «профессионалы» идут только таким путем. А по второму
пути идут только наглые самоучки, которые никогда ничего науке не дали и которых
«профессионалы» справедливо в упор не видят. На самом деле все обстоит не
совсем так.
Как говорил Сеченов: «Мой книжный шкаф
содержит гораздо больше знаний, чем моя
голова, но ученый – это я». Умение мыслить гораздо важнее знаний, которые и приобретать
то намного легче тому, кто умеет мыслить. К тому же в наши дни наука разрослась
настолько, что по любой известной нетривиальной и нерешенной еще проблеме
написано столько, что пока все это перечтешь, полностью атрофируется
способность мыслить самостоятельно. Конечно, это не значит, что все и вся нужно
начинать с чистого листа, имея к тому же девственно чистые, не «засоренные»
знанием мозги и изобретать при этом велосипед. Нужно, конечно, иметь
фундаментальное образование и иметь некоторое представление о самой проблеме и
тех трудностях, с которыми здесь сталкивается наука и общество.
К чему я соорудил эту преамбулу? Дело в
том, что я не могу себя причислить к «профессионалам» в данной области. Правда, я проработал 4 года в лаборатории
экономики научно исследовательского института и опубликовал дюжину статей в
приличных профильных журналах, но макроэкономикой, к которой и относится данная
проблема, я не занимался. И я не желаю тратить годы, перечитывая все, что до
меня было написанного, относящегося к проблеме. Тем более, что в связи с
финансовым кризисом проблема требует решения сегодня, а не через годы. И идя
своим путем, я уже не раз получал результаты, которые затем, при сравнении их
со сделанным до меня, оказывались важными и нужными. Но поскольку я замахиваюсь
здесь на решение большой и важной проблемы, которую «профессионалы» до сих пор
не смогли решить, несмотря на море написанного ими, то заденет это их амбиции,
и по опыту прошлого знаю, что натолкнусь я здесь на стену их сопротивления. И,
не пытаясь разобраться в том, что я делаю, запоют они про наглость, про то,
«что, не прочтя даже Адама Смита, Рикардо…и дальше пойдет длинный список вплоть
до Фон Хайека… он осмеливается…, и вот здесь он повторяет то, что уже сказано
Марксом, а здесь – Кейнсом и не ссылается на них и т. д.». И я, скорей всего,
что-нибудь таки повторю, не ссылаясь и не цитируя. Но ведь это ж для историков.
Главное – удастся ли мне получить решение проблемы или приблизиться к нему. Но
до этого «профессионалы», завязнув в приоритетах - кто что сказал первым, так и
не доберутся. Вот для того, чтобы размягчить эту «профессиональную» стену, я и
написал эту преамбулу.
Но прежде, чем перейти к сути, хочу
добавить, что по причине упомянутой выше срочности работы, буду сбрасывать ее в
интернет кусками. А посему не исключаю, что по ходу могу корректировать уже
сделанное. Впрочем, в интернете это - достаточно принятая практика. А теперь к
сути.
Если не начинать с Адама Смита, то с
чего-то все же надо начинать. Я решил, что надо начать с того, с чего начались
сами экономические кризисы. Ведь не всегда ж на планете они были. Логично
предположить, что если сегодняшний кризис сложнее предыдущих, то первые кризисы
были самыми простыми и, рассматривая их, легче понять, в чем суть явления,
именуемого экономический кризис.
На первый взгляд кажется, что кризисы
появились лишь на этапе капитализма и то не сразу, а лишь, когда капитализм
дозрел до перепроизводства. На самом деле экономические кризисы существовали
задолго до появления капитализма, правда, в гораздо более простой форме, но это
именно то, что я ищу. В этой простой форме они существуют и сейчас, и не только
у примитивных племен, но и внутри капиталистического мира. Только в виду их
малой значимости для общества ученые экономисты не обращают на них внимания.
Ну, а мы обратим.
Кризисы начались тогда, когда человек
перешел от собирательства и охоты к ведению самого примитивного хозяйства. Т.
е. к производству потребляемого им продукта (вместо потребления только того, что давала ему сама природа). Тогда
сразу возникла проблема воспроизводства, состоящая в том, что часть труда шла
на производство продуктов потребления, а часть – на производство вещей,
необходимых для возможности будущего производства: орудий труда, семян и т. п.
Между этими двумя частями объективно существует необходимая или оптимальная
пропорция, не всегда и не всем очевидная даже на самом примитивном уровне
хозяйствования. И когда эта оптимальная пропорция нарушалась, возникал кризис.
И в этом и есть основа всякого экономического кризиса. Только по мере того, как
увеличивались объемы хозяйственной деятельности человека и усложнялись формы
ее, труднее становилось определить, тем более, интуитивно нащупать этот
оптимум, а последствия отклонения от него становились все более значительными.
Напомню, что целью и причиной усложнения хозяйственной системы было получение все большего количества благ,
при все меньших затратах труда, и эта цель достигалась. Но платой за это была
все большая потеря устойчивости системы.
Но вернемся к указанному началу и
рассмотрим, что тут – оптимум, и в чем суть кризиса при отклонении от него.
Во всяком производстве существует цикл.
Ну, скажем, при производстве зерновых, для того чтобы, в конечном счете,
собрать урожай, нужно сначала обработать землю, посеять, может еще какие-то
работы произвести, и только потом, по прошествии соответствующего времени,
собрать урожай. Каждый из этапов этого цикла требует не только затрат труда, но
и затрат материального ресурса, ресурса, который сам по себе есть результат
труда прошлого. Чтобы пахать, нужно иметь орудия труда, как минимум плуг, а в
дальнейшем лошадь к нему, потом трактор. Чтобы сеять, нужен, как минимум
посевной материал, а в дальнейшем и сеялка. Все эти вещи есть результат труда.
В простейшем случае труда самого сеятеля, а в дальнейшем труда других
производителей. Но в последнем случае для того, чтобы получить их сеятель
должен отдать взамен какую-то долю результатов своего предыдущего труда. Когда в конце цикла сеятель соберет урожай,
то, для того чтобы вновь повторить успешно цикл производства, он не должен
потребить все, что произвел, а должен часть зерна оставить на следующий посев,
а часть на обмен на орудия труда, вместо изношенных и т. п. Если он не оставит
зерна на посев или не потратит часть урожая на обеспечение себя достаточными
орудиями труда на следующий цикл, то через год он будет в кризисе – у него не
хватит продуктов потребления. Из этого примера видна и суть кризиса и суть
вышеупомянутого оптимального соотношения. Правда, на этом первоначальном этапе
оптимальное взаимоотношение частей труда, необходимого для обеспечения текущего
потребления и для возможности обеспечения будущего потребления, настолько
очевидна, что только дурак и нерадивый могли сильно отклонится от этого
оптимума.
Но время шло, и хозяйственная система
человечества непрерывно усложнялась, сначала медленно, а сегодня с
головокружительной скоростью. Рассмотрим некоторые из наиболее важных этапов
этой эволюции. (Поскольку я пишу статью, а не многопудовый труд, который вполне
можно посвятить сему предмету, то, естественно, я дам лишь грубую схему ее.
Впрочем, этого будет достаточно для поставленной мной цели).
В качестве очередного я хочу рассмотреть
этап промышленного производства товаров с применением машин и наемного труда.
Чем он отличается от первоначального, с точки зрения рассматриваемого
оптимального соотношения и его определения? Индивидуальный производитель
производит товары (продукты) в основном для своего и своей семьи потребления. И
он точно знает, сколько ему нужно товаров для этого. Ту небольшая часть
продукции, которая ему нужна для продажи (обмена), он может вычислить, пусть не
абсолютно точно, но с высокой степенью точности и надежности, потому что
хозяйственная эволюция на этом этапе идет медленно и цены, (обменные
соотношения) достаточно стабильны. А при товарном производстве производитель
производит основную часть продукции для продажи. Причем этот же вид товара
производит не он один, есть конкуренты. Количество продукции, которую он может
продать по предполагаемой цене, зависит от многих факторов и точному
определению не поддается. Прежде всего, оно зависит от количества аналогичной
продукции, которую произведут другие производители. А в ситуации абсолютно
нерегулируемого рынка (ранний этап капитализма), отдельный производитель не
знает, сколько произведут другие. Во-вторых, это зависит от цены, по которой
другие выставят этот товар. Возможность продавать товар дешевле зависит от его себестоимости. Себестоимость
зависит от технологического уровня производства. А технологический уровень
зависит от объема инвестиций. Причем зависит отнюдь не простой, линейной
зависимостью. В результате получается достаточно высокая неопределенность для
индивидуального производителя, как с точки зрения того, сколько нужно
произвести товара, так и с точки зрения пропорции между средствами на
производство и на инвестиции для будущего производства. Как следствие,
индивидуальные производители периодически терпят кризис, в частности, разоряются,
но обществу в целом это, как правило, идет на пользу, потому что другие
производители продолжают преуспевать, а производимый товар дешевеет. Но теперь
появляется и возможность кризиса всего общества, кризиса перепроизводства, при
котором весь произведенный товар либо вообще не может быть потреблен обществом,
либо для того, чтобы спрос сравнялся с предложением, нужно настолько понизить
цену товара, что этого не может выдержать ни один производитель его. Кризис
проявляется в том, что предприятия перестают работать, рабочих увольняют, а
поскольку они перестают получать зарплату, рынок сужается и от этого запустить
по новой производство становится еще труднее.
Следует отметить еще такой момент в
новой ситуации. Предприниматель – производитель, отстающий от своих конкурентов
по части инвестиций, рискует проиграть им и разориться. А чрезмерное
инвестирование приводит к такому изобилию товаров, которое общество не может
потребить, т. е. к кризису. Это по очень грубой схеме. Если е немного
усложнить, приблизив к реальности, то бурный технический прогресс, связанный с
инвестированием, ведет не обязательно к кризису, а, как вариант, к
ненормальному искусственно раздутому потреблению. Последнее не есть кризис в
узком смысле слова. Но оно ведет к искривлению нормальной природы человека и
общества, к обездуховливанию его, а с другой стороны – к чрезмерному истощению
природных ресурсов и загрязнению окружающей среды. Отдаленные последствия
такого процесса могут быть хуже простого кризиса.
Если еще уточнить эту схему, то нужно
отметить, что даже чрезмерный научно технический прогресс не является
однозначно злом. Он же позволяет развивать экологически чистые технологии и
освобождает (или в принципе может освобождать) время человека для нужд его
духовного развития и совершенствования. Но опять же искусственно раздуваемое
потребительство ведет к тому , что освобождающееся от необходимого труда время
люди тратят не на духовное развитие, а на оскотинение.
Продолжение следует.